Захлестнувший Европу кризис с беженцами может помочь наладить отношения между Россией и Западом и снять хотя бы часть российско-евросоюзных санкций, считает экс-министр иностранных дел Латвии Янис Юрканс.
При каких обстоятельствах России могут простить «Крымнаш»? Как остановить массовый исход населения из Сирии? И почему для Латвии выгоден предлагаемый Евросоюзом механизм распределения беженцев по квотам? На эти и другие вопросы Янис Юрканс ответил в интервью Delfi.
— Кризис с беженцами может развалить Евросоюз?
— Нет. Но это процесс, в результате которого Европа приобретет новое лицо. Мы будем жить в другой Европе, с новой политической, социальной, экономической культурой. Наша жизнь, я надеюсь, станет богаче традициями интеграции, толерантности и культуры. Европа сейчас как маяк, который привлекает перелетных птиц. Люди не хотят жить в бедности и местах, где есть угроза для жизни. Тем более, нельзя забывать, что война в Сирии не возникла на пустом месте — США, Европа, и Латвия в том числе, приложили к этому руку, поэтому сейчас они должны эту проблему решать.
— Какие есть варианты?
— Единственный путь, на мой взгляд, — блокада «Исламского государства». На территории захваченной этим террористическим образованием живут примерно 6-8 млн. человек. Всех этих людей надо кормить, боевиков вооружать, платить зарплаты. Где «Исламское государство» берет деньги? Продает нефть. Они захватили уже треть Сирии и Ирака — именно те районы, где есть нефть. Если их заблокировать и лишить средств, они начнут между собой конфликтовать и постепенно ослабнут.
— Что значит «заблокировать»?
— Наглухо окружить эту территорию, лишить рынка сбыта. Например, сейчас дешевую нефть у «Исламского государства» покупают турки. Им это выгодно. В Турции еще совсем недавно находилось примерно 2 млн. вынужденных переселенцев. Сами турки не очень-то любят арабов, а на 1 ноября в Турции назначены досрочные выборы. И что в этой ситуации сделал президент страны Тайип Эрдоган? Он просто вывез большую партию беженцев на греческие острова, откуда те разошлись по всей Европе.
— Что в этом случае мог сделать Евросоюз?
— Евросоюзу нужно было искать пути для сотрудничества с Турцией — дать туркам финансирование, чтобы они могли содержать беженцев на своей территории. Там нужно строить школы, жилье, больницы. В свое время так поступал Берлускони. Он заплатил Каддафи 4 млрд. евро, и тем самым пресек поток перебежчиков из Ливии. Европа должна попробовать договориться с Турцией, Иорданией, Египтом… Я убежден, что любой человек хочет жить ближе к дому, а не где-нибудь в богатой, но холодной Норвегии или Швеции.
— О необходимости создания лагерей для беженцев за пределами ЕС в Брюсселе уже начинают говорить. А вот с «блокадой ИГ» как-то не понятно. Ведь все-таки исламские радикалы живут не только за счет продажи нефти.
— Да, их поддерживают богатые Эмираты, которые хотят ликвидировать режим Асада. Россия, в свою очередь, поддерживает Асада. Сирия стратегически важна России. Путин понял, что через помощь Западу в борьбе с исламским терроризмом можно улучшить отношения с США, и добиться снятия санкций или хотя бы их части.
— Путин в этом заинтересован?
— Думаю, да. Теоретически в нынешнем экономическом режиме Россия может продержаться еще лет пять. Несмотря на падение цены на нефть и экономический спад, у Путина хватит средств на погашение социальных расходов, оппозиция в России по-прежнему очень слаба, и образ врага в глазах российского населения нарисован так ярко, что русский человек будет готов терпеть всевозможные тяготы и лишения. Но Путин хочет, чтобы с Россией и ее геополитическими интересами начали считаться на мировой арене. Он уже добился хороших успехов при подписании Минского соглашения: он фактически заставил Порошенко взять на себя такие обязательства, которые тот априори не может выполнить, поскольку не способен сейчас хотя бы для нормализации ситуации изменить Конституцию Украины. Путин хочет, чтобы Запад разговаривал с ним на равных, особенно США. В Европе с Путиным давно все готовы общаться. Но он хочет получить признание Вашингтона. Мы видим, что он уже приостановил военные действия в Донбассе и перебрасывает военные силы в Сирию.
— Неужели Путину простят Крым?
— Сегодня Украина уже никого не интересует. Всех тревожит, как решить проблему с террористами. Недаром было принято решение подписать договор по использованию атомной энергии и снятии санкций с Ирана: Иран — единственная страна, которая всячески борется против «Исламского Государства». Путин хорошо знает мусульманскую проблематику. Он через нее ведь и пришел во власть. Вспомните Чечню!
— Обама позволит Путину сыграть роль мессии?
— У американцев есть национальные интересы. Ближний Восток — это один из самых важных для них регионов. Именно поэтому они пошли в Ирак, развязали войну в Афганистане, начали вооружать оппозиционеров Асада. Но сейчас американцы сами видят, что их политика на Ближнем Востоке не работает. Если Путин поможет им решить проблему ИГ, они будут рады. Американцы прекрасно понимают, насколько Европа слаба в военной области и не едина. Самостоятельно европейцы с проблемой беженцев и ИГ не справятся.
— Все-таки трудно поверить, что Крым так просто снимут с повестки дня.
— Знаете, нельзя ведь говорить, что «Путин взял Крым». Конечно, ему не нравилось, что американцы усиливают свое влияние в Украине. Но крымчане все-таки добровольно шли на референдум. Люди боялись гонений против русских. Да, референдум проходил в присутствии российского морского флота. Ну и что? Когда мы в 1991 году проводили в Латвии референдум о восстановлении независимости, здесь тогда тоже еще располагалась советская армия. Разве кто-нибудь утверждает, что результаты нужно аннулировать? Европе пора наконец определиться, какой принцип мы отстаиваем — территориальной целостности или права народа на самоопределение, как было в странах Балтии и Югославии.
— Какие конкретно шаги может сейчас предпринять Путин?
— Важно, как Путин себя поведет в Донбассе. Сейчас там прекратилась стрельба. Думаю, это серьезный сигнал перед Генассамблеей ООН, которая назначена на 28 сентября. Видимо, там же в Нью-Йорке Путин представит свой план борьбы с терроризмом. Что-то потребуется делать с Асадом. Полностью сбросить его Путин не может — слишком много в Асада было вложено. Если Путину удастся помочь разобраться с ИГ, скорее всего, он протолкнет через Совбез ООН какое-то компромиссное решение по судьбе Сирии и Асада.
— А что в этой ситуации будет делать Латвия, которая, исходя из вашего сценария, сегодня откровенно плюет против ветра?
— Так было всегда. Латыши никогда не научатся принимать правильные решения в международной политике, да и внутренней, пока не поймут, что такое сегодняшний мир и глобализация. Мы должны осознать, что Латвия — это не заповедник. Мы — часть Европы. И спорить с «большими мальчиками», которые в «час икс» должны обеспечить нашу безопасность, — это примитивно. Я абсолютно убежден, что Латвия должна соглашаться на предложение о квотах по беженцам. Это выгодно нам самим! Если в Латвию начнут приезжать десятки тысяч беженцев из России и Украины, куда мы тогда пойдем жаловаться? Квоты — это защитный механизм. Мы не знаем, что будет завтра. Поэтому вместо позорных правительственных разборок, брать или не брать 700 беженцев, нужно срочно думать, как этих людей принимать, куда селить, где они будут работать. Между прочим, сирийцы считаются трудолюбивыми и образованными людьми. Но пока мы тут брыкаемся, Германия и Швеция отберут себе всех лучших.
— А с Россией после всего сказанного и сделанного мы сможем помириться?
— Россия — не идеологическая кукла, а реальный сосед, с которым нужно научиться жить по-соседски. Нужно понимать: Россия всегда будет важным игроком на мировой арене!
Источник: rus.delfi.lv
