В силу вопиющей экономической неграмотности у нас убийством считают только механическое повреждение тела. В эту примитивную концепцию (я вас ножом не тычу – значит, не убиваю) плохо укладывается уже отравление ядом. Если яд убил мгновенно – то вроде как приравнено к убийству.
А если он убивает медленно, годами – как токсины в современных продуктах питания, красках и составе дешёвой одежды? Как все ядовитые вещества, которые заливаются в товары, чтобы снизить их себестоимость или повысить сроки их хранения?
Пока мы не поймём неразрывную связь человеческой жизни с доступом к ресурсам территории – мы ничего не поймём об убийстве и преступлении…
Вся цивилизация стоит на том, что покушение на человеческую жизнь является преступлением. Давайте вообразим, что было бы, если бы этой нормы не существовало… Вообразили? Ну, а теперь перейдём к вопросам революции. Лишение человека средств к существованию – тоже покушение на человеческую жизнь.
Так вот, здравый смысл требует, чтобы и нищету добавили в список орудий убийства! Если я запру человека в чулане и уморю там голодом, то меня признают убийцей и правильно сделают. Да, я его не резал – но никаких смягчающих обстоятельств в моём поведении нет. Даже наоборот: возможно, избранный мной способ убийства сочтут отягчающим обстоятельством в силу особой мучительности смерти жертвы.
Нищета является орудием убийства. А раз так – тот же здравый смысл требует признавать право жертвы на самооборону. Самооборона в корне отличается от немотивированного нападения. А ведь всем «красным» пытаются сегодня припаять именно немотивированное нападение, беспочвенную агрессию! Ни с того ни с сего – напали, убили, разрушили…
История, уходя в прошлое, которое мы не в силах изменить, тем не менее довлеет над нашим настоящим и будущим, которое мы можем и должны менять в лучшую сторону.
Во избежание геноцидов грядущего – как гуманитарных катастроф голодомора, так и революционных катастроф народной расправы – необходимо признать раз и навсегда важную вещь. А именно: предложение гражданину «пойти и поискать себе средства к существованию на свободном рынке» для государственных деятелей есть преступление. В этом преступлении сочетаются убийство, непредотвращение убийства, преступная халатность должностных лиц, создание невыносимых условий для человека (подпадает под конвенцию о пытках) и другое. Целый букет преступлений против человечности!
Конечно, если вышеуказанное скажет частное лицо частному лицу, то это не более чем эгоистичное равнодушие. Его не криминализируешь, к делу не пришьёшь. Однако если такова позиция государственного руководителя – то он закладывает бомбу под всю государственную конструкцию, выстроенную на концепции взаимного гражданского неуничтожения. Если мы граждане одного государства, то мы не истребляем друг друга. Если мы истребляем друг друга – то мы уже не граждане одного государства.
В чём принципиальная разница между частным лицом и государственным в данном вопросе? Частное лицо является получателем и пользователем ресурсов территории. Государственная власть является распорядителем этих ресурсов. Частное лицо может отказаться от благотворительности – государство нет. Ибо частное лицо не несёт ответственности за то, как распределяются ресурсы территории, а государство – несёт.
Если государство систематически обделяет своих граждан, имея возможность, но не имея желания поделиться с ними жизненно-необходимыми ресурсами (источниками жизни) – то такое государство выродилось в «ликвидком» нации и занимается геноцидом. И об этом нужно говорить открыто, честно – понимая прямую и даже грубую связь человеческой жизни с благосодержащими ресурсами территории. Нет доступа к ресурсам – нет и элементарного выживания.
Если человек заперт в чулане, то ведь никто не предложит ему там «быть предприимчивее» и «искать работу». Понятно, что в четырёх стенах никакая предприимчивость не поможет. Даже если в четырёх голых стенах есть ступа с водой – трудолюбие тоже не поможет выжить. Человек будет толочь воду в ступе круглые сутки – и что?
Ну, а если в чулане не четыре стены, а все шесть? Или даже восемь? Сидит человек в башне восьмигранной и умирает там от голода… Может такое быть? То есть влияет ли количество стен в камере на возможности выжить без подключения к благосодержащим ресурсам (воде, пище, источникам отопления и т.п.)?
Так вот, господа нехорошие: вы разгородили землю заборами своей очень частной собственности. И человек между этими заборами, блуждая по лабиринтам, точно в таком же положении, как и человек, замурованный в башню без еды, воды и тепла.
Рассуждать, что в таком положении человек сам из себя должен добыть выживание – может или идиот, или изверг. Закон экономики очевиден: выдавить из самого себя выживание человек не может.
Его нужно подключить к ресурсам территории, то есть дать ему реальную возможность дотянуться до потребительских благ. Иначе он в современном городе подобен замурованному в склепе наглухо, и обречён.
Повторяю: работа – не грибы, чтобы её ходить и искать. Работа (в экономическом, а не физическом смысле) – это доступ к обработке ресурсов территории. Работа или есть – или её нет. А когда её предлагают «искать» – то предлагают найти чёрную кошку в тёмной комнате, не уточнив, есть ли там она…
Что происходит, если у одного ресурсы есть, а у другого их нет и никто не модерирует ситуацию? Ну ясно же: начинается шантаж, грубеющий в режиме нон-стоп.
– Подыхаешь? – спрашивает владелец ресурса у обделённого. – А спляши-ка ты мне гопака за грош… Да что там грош – за полгроша… А я ещё посмотрю – понравится ли мне твоя пляска… Не понравится – и четверти копейки не получишь…
А что может на это ответить обделённый?
История дала ответ: с кистенём в лес или с революционными матросами генералов на штыки кидать. Другого-то ответа у обделённого нет. И жить без доступа к потребительским ресурсам невыносимо, и условия доступа к ним от «собственника» (узурпатора) невыносимы. Видя, что у тебя нет выхода, над тобой просто начинают издеваться, эксплуатируя твой инстинкт самосохранения. Простое желание выжить начинают обставлять всё более и более чудовищными условиями, без выполнения которых кранты и каюк.
Эту ситуацию необходимо модерировать – для того и создано было государство. Кроме него модерировать некому. Не могут овцы полюбовно договориться с волком, а мыши – с котом. И пусть не обманывает вызванная шантажом выживания внешняя покорность и внешняя бессловесность жертв издевательств.
Это не их жизненная позиция, а маскировка, мимикрия для выживания. Барин в морду – а ты улыбайся и делай вид, что тебе приятно… А внутри копится ненависть, складываются счёты ко всем богатым, и однажды, если не стравить пар – этот котёл взорвётся. Ведь та покорность судьбе, на которой строили все свои расчёты угнетатели – на самом деле напускная, фальшивая. Человек понимает, как жестоко с ним обошлись государство и хозяева жизни, но делает вид, что не понимает. Делает вид, что всем доволен.
Он уже и возмущаться бросил – угнетатели радуются: видите, говорят, привык! Уже не спорит, на митинги не ходит, в пикетах не стоит… На самом деле человек орущий – сохраняет веру в возможность договориться с теми, на кого орёт. А вот молчаливо и загадочно улыбающийся – такую веру уже потерял. Для него, молча утирающегося, угнетатели – уже не сторона переговоров, а потенциальные трупы.
Государство не имеет права предлагать своему гражданину «поискать» средства к существованию. Оно их обязано предоставить. Если гражданин найдёт условия получше – его дело. Хотите нанимать адвоката – ваше право. Но если вам не на что нанять адвоката – вам будет предоставлен государственный адвокат… Почему в судопроизводстве это совершенно всем понятно, а в экономической политике – нет?
Если государство не создаёт базовых условий и величин оплаты труда – то частный бизнес переходит от пряника к кнуту. Оно и понятно: когда у человека есть выбор, он не согласится работать на любых условиях, за любую оплату. А когда выбора нет – ему можно диктовать в режиме шантажа любые условия…
Революцию делают не революционеры. Ее делают те, кто циничным отношением к гражданину, к вопросам его быта и выживания – ставят людей в невыносимые условия в режиме вопиющей социальной несправедливости.
И горе тем, кто этого не осознаёт со всей остротой!
