ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Интересная коллизия вышла с так называемым «делом Тайры», которое выявило рождение новой социальной группы, требующей себе неких «элитных полномочий». Речь о «военкорах» (тех, кто находится в местах боевых действий и пишет о них) и «телеграм-воинах» (тех, кто сам не воюет, но деятельно поддерживает бойцов).
Тот факт, что многие из них поехали на фронт самостоятельно, а авторы ТГ-каналов ведут их по собственной инициативе и безвозмездно, создал ощущение, будто все эти бойцы информационного фронта — новое народившееся «гражданское общество». Взамен уехавших из страны либералов, экспансию на нишу «совести нации» решили произвести боевые пассионарии.
«Дело Тайры» дало ура-патриотической части «телеги» право предъявить власти за фактическую «зраду». Мало того, многие стали напрямую наезжать на ответственных чиновников, требуя разобраться с происходящим или «сделать из этого организационные выводы». Такое требование — это уже политическая манифестация себя как части элиты, а не «информационной обслуги». Что не могло не вызвать у властей раздражения, так как отбившиеся от рук вчерашние «свои» часто кажутся намного более опасными игроками, чем привычные «чужие»…
Вот тот же Стрелков, например, уже давно настолько неудобен для власти, насколько не была неудобна даже либеральная оппозиция, которая долгие годы скорее институциализировала режим, чем боролась с ним. При этом военкоры — это сотни таких Стрелковых. У каждого — свои медиа, свои подписчики, иногда количеством в сотни тысяч и миллионы. Они своими глазами видят всю неустроенность государства, сервильность чиновников, коррупцию и прочие темные уголки власти, которой ранее были очарованы. Поэтому их разочарование постепенно переходит в гнев, а тот, в свою очередь, — в политическую «предьяву» режиму. Поэтому остро встает запрос этих людей на субъектность, на их право хотя бы вести диалог с теми, кто призвал их к информационному «ружью». И вот тут возникают определенные сложности.
Власть у нас не привыкла наделять правами элиты тех, кто не вписывается в нее по финансовым показателям. Грубо говоря, «голодранцы» с информационным «пулеметом» для власти — просто наемники, так что обсуждать с ними политические стратегии и зигзаги никто не собирается. Важные вопросики «обкашливают» специальные люди, строго во имя больших интересов и капиталов.
Так что рвущийся из окопа комбат должен оставаться лишь красивой картинкой для медиа, а потом уступить место следующему кадру из череды сюжетов диванно-развлекательного патриотизма. Власть демобилизует общество, и мобилизаторы ей и ему не нужны. Тут ура-патриоты заходят на очень опасную поляну, на которой ранее топтались либералы и которая уже очень хорошо пристрелена теми, кто оберегает страну от появления в ней каких-то новых элит.
