На этой неделе в России отмечали юбилей великого писателя Михаила Шолохова, но чествования прошли незамеченными, по крайней мере, не было такого тотального восхваления, какое сложилось вокруг еще одного юбиляра – Иосифа Бродского. Почему у нас в стране ценят больше тех деятелей культуры, которые, так или иначе, вступали в конфликт со своим государством, чем патриотов? Писатель и главный редактор «Литературной Газеты» Юрий Поляков считает, что тенденция эта идет еще из 1990-х годов — это застарелая болезнь борьбы со всем советским.
Да, действительно, Шолохов – человек эпохи, но и у него были сложные отношения с властью. Он без прикрас показывал и явно провальные моменты в политике молодого советского государства, часто автор становился объектом для пристального внимания со стороны органов безопасности, но Сталин при всем этом ценил Шолохова именно за литературный дар – и вел с ним дискуссии, спорил, соглашался, а бывал абсолютно несогласен. Он посвятил встречам с молодым Шолоховым такое количество времени, какое не отводил ни одному военачальнику, ученому или деятелю культуры, пишут исследователи.
Тем более интересно, что Шолохов — единственный советский писатель, живший в СССР, получил Нобелевскую премию, в отличие от Бунина, Солженицына, Бродского – заслуживших премию уже «за бугром». А Борис Пастернак отказывался от эмиграции, хотя его произведением манипулировали западные спецслужбы, использовали в политических играх – сегодня это уже все известно из рассекреченных документов ЦРУ.
Шолохов — единственный, кто получил Нобелевскую премию не за антисоветское произведение. Неужели именно поэтому сегодня его имя планомерно стирается из памяти людей? Конечно, как писатель мирового уровня Шолохов никогда не канет в Лету, но у себя на Родине его почему-то ставят рангом ниже коллег-«путешевствиенников». «Он не эмигрировал, не клеймил советскую власть из заграницы, как Солженицын. И, видимо, это считается тем недостатком, которого нет у Бродского, который все же уехал из страны», — рассказал Юрий Поляков в интервью Накануне.RU.
Вопрос: В этом году исполнилось 110 лет со дня рождения Шолохова. Такое ощущение, что празднования прошли заметно тише, чем, например, недавний юбилей Бродского? Чем это можно объяснить? Бродский модней, созвучней молодежи, а Шолохова уже не понять – его неподъемный труд?
Юрий Поляков: Я думаю, что это связано с ложной тенденцией в нашей культурной политике.
Тенденция заключается в том, что почему-то то ли по дурной инерции, идущей из 90-х, то ли из-за недостаточной культурной подготовки нынешних чиновников некоторых, у нас на передний план выдвигаются в основном деятели культуры, которые так или иначе вступали в конфликт со своим государством, неважно, в какой его версии — бывали в эмиграции и так далее. Примеров можно провести сколько угодно.
Ну, например, о праздновании юбилея Солженицына озаботились за четыре года до его столетия. А о том, что в том же году исполняется сто лет замечательному прозаику и поэту Константину Симонову, человеку, который составил эпоху в советской литературе – вспомнили буквально за несколько месяцев до юбилея.
Или другой пример, скажем, памятник Мстиславу Ростроповичу в Москве уже стоит, а в год столетия великого композитора Свиридова, кроме «Литературной газеты», вообще никто о том, что этот юбилей приближается, не вспомнил, и о том, чтобы как-то увековечить великого композитора — даже не озаботился.
С чем связано вот это принижение выдающихся деятелей культуры, которые не бунтовали и не «бузили» – я не знаю. Но я думаю, что то же самое произошло и с Шолоховым. Шолохов – великий писатель, он вписался в советскую политическую систему, у него были проблемы с властью – но он не эмигрировал, не клеймил советскую власть из заграницы, как Солженицын. И, видимо, это считается тем недостатком, которого нет у Бродского, который все же уехал из страны. Хотя нужно отдать ему должное, он так, как Солженицын, никогда на советскую власть не ругался, но он стал лауреатом, уже будучи гражданином другой страны. И, видимо, наши нынешние организаторы, прежде всего информационного пространства, считают, что это большой плюс.
Но вы же понимаете, Шолохов занимает, при всем уважении к Бродскому, более значительное место и в сердцах, и в умах граждан России. Но наша информационная верхушка считает, что факт того, что Бродский уехал, что Бродский стал лауреатом, уже живя в другой стране, – это ему дает плюсы, поэтому его юбилей надо отмечать шире. Я думаю, что это застарелая болезнь борьбы со всем советским, со всем, что было лояльно советской власти, болезнь очень опасная, потому что она направлена не против советского периода российской государственности, а против российской государственности вообще. Странно, что этого за кремлевской стеной не понимают.
Вопрос: История получения Нобелевской премии интересна. Остальные поэты-писатели из нашей страны получали премии в основном за явную антисоветскую направленность, все они были оппозиционны власти, и вдруг Шолохов – к которому благоволил Сталин?
Юрий Поляков: Дело в том, что это был период, когда была попытка наладить диалог с Западом. Я думаю, что тут надо быть объективным – вообще, Нобелевские премии без политического подтекста не давались никогда, может быть только на самой заре, и то сомневаюсь. Я не специалист по Нобелевским премиям, но всегда был виден политический подтекст. Но Шолохов получил ее, как, действительно, крупнейший русский писатель 20 века, и когда Советский Союз начал восстанавливать диалог с Западом, и в качестве благодарности за этот диалог решили по разнарядке западной дать премию какому-то советскому писателю – выбор не мог не пасть на Шолохова. В тот период он был самым крупным советским писателем. При жизни его роман «Тихий Дон» стал явлением мировой культуры, он был переведен на десятки языков – им зачитывались во всем мире. Премия по литературе была абсолютно заслужена литературой, но не политикой в этот раз.
Вопрос: Многие «прикормленные» просоветские писатели того периода забылись – из-за отсутствия таланта, глубины, это были просто «райтеры», а не художники. Но Шолохова теперь обвиняют в том, что он воспел коллективизацию, вообще он такой певец «красного кровавого режима»?
Юрий Поляков: Забыты не только просоветские, но и антисоветские писатели. Во-вторых, тот, кто говорит, что Шолохов был «певец» кровавого режима и так далее – просто не читал Шолохова, потому что мало кто из писателей того времени так объективно, так жестко, без прикрас описал кошмары коллективизации и ужасы гражданской войны. Просто человек «Тихий Дон» не читал, зато читал «Стремя Тихого Дона».
Вопрос: Обидно слышать до сих пор обвинения, что Шолохов этот эпохальный роман и не писал.
Юрий Поляков: Да, и это несмотря на то, что был найден и опубликован первый том и факсимильное издание рукописи – что сняло все вопросы об авторстве Шолохова, тем не менее, как ни в чем ни бывало, продолжается дискуссия о том, кто написал «Тихий Дон». Вместе с тем, стало известно, что, оказывается, знаменитая набоковская «Лолита» очень похожа на повесть немецкого писателя, где тоже действующее лицо Лолита, и где происходит очень похожая сюжетная коллизия. Но, к сожалению, этот писатель потом – эта вещь вышла в 1930-ые гг. в Германии – стал работать на фашистов, и на многие годы его творчество было табуировано в рамках денацификации. Но когда этот факт стал известен – никто даже не поставил вопроса о заимствовании сюжета Набоковым. Ну, нельзя же с такими двойными стандартами подходить к литературе – Шолохов будет виноват во всем и всегда, а Набоков не будет виноват никогда и ни в чем.
Вопрос: Хотелось бы обойти тему с дискуссией об авторстве во время юбилея, но даже в школе ее чаще обсуждают, чем само произведение «Тихий Дон»?
Юрий Поляков: Ну, к сожалению, существует стойкая тенденция дезавуировать отечественных деятелей культуры, которые были, скажем так, патриотами без изъяна. Понимаете, почему-то патриотизм наших крупных писателей — он нашим либералам не дает покоя.
Вопрос: Может, потому, что сегодняшнее поколение не может понять героев эпической драмы, не могут соотнести себя с персонажем – ведь у тех советских людей был совсем другой менталитет?
Юрий Поляков: А люди, которые читают Евангелие – там вообще ходят какие-то античные люди, чуждые нам, люди ближневосточной культуры. Тем не менее, Евангелие читают миллионы людей – и им это все близко. Советские люди – это обычные люди русской цивилизации, а история Григория Мелехова – это такая же вечная архитипическая история, как «Дон Кихот», как «Человеческая комедия» Бальзака, Шолохов – это мировой писатель первого ряда. И я думаю, что именно это и раздражает.
Вопрос: А какое у Вас любимое произведение Шолохова?
Юрий Поляков: Все-таки считаю, что это «Тихий Дон», хотя я тоже очень люблю и «Поднятую целину», но «Тихий Дон» – это, конечно, вершина его творчества. И вот, кстати, «ЛГ», в отличие от других изданий, ведет себя объективно – прошлый номер мы посвятили Шолохову, а вот тот номер, который выйдет завтра, – посвящен творчеству Бродского. То есть мы не умаляем того или иного нашего классика только из-за того, что нам нравятся или не нравятся его политические взгляды.
Елена Рычкова
Источник: nakanune.ru
