7 июня в Турецкой Республике пройдут парламентские выборы. И аналитики уже в один голос говорят о том, что они станут самыми сложными для правящей Партии Справедливости и Развития со времени ее прихода к власти в 2002 году. О предвыборных раскладах, возможных итогах и их последствиях для России в интервью Эксперт Online рассказал тюрколог, директор Центра востоковедных исследований, международных отношений и публичной дипломатии Владимир Аватков.
— Что сейчас происходит с Партией Справедливости и Развития (ПСР)? Некогда сильную партию сотрясают многочисленные скандалы, от нее отворачиваются избиратели и сторонники…
— ПСР серьезно эволюционировала. Она не просто уже не похожа на себя образца 2002 года — это уже не та партия, с которой мы имели дело два года назад.
На момент своего создания ПСР считалась умеренной исламской проамериканской партией. Это был некий вашингтонский проект, нацеленный на осторожную эволюцию Турции от режима военного к умеренно-исламистскому — своего рода противовес революционным моделям, которые имели место в арабских странах. США хотели иметь в Анкаре все тот же проамериканский режим, но устраивающий население. Поэтому нужно было заменить проамериканских военных (чья эпоха подходила к концу) на проамериканских политиков, чьи воззрения были ближе населению.
Однако со временем Реджеп Эрдоган и его партия стали становиться более самостоятельными игроками — как на Ближнем Востоке, так и в более широком плане. Они развивали отношения со многими странами и продвигать свою доктрину «ноль проблем с соседями». Эта стратегия претерпела фиаско, но лишь частичное. Посредством экономической и культурной политики Анкара формирует в этих странах серьезное протурецкое лобби и пытается трансформировать их режимы в нужную для себя сторону. Кроме того, ПСР начала развивать отношения с Россией, и эти отношения кардинально улучшились, особенно в области экономики. Именно тесные экономические отношения позволяют Москве и Анкаре садиться за стол и обсуждать даже самые сложные вопросы, по которым у нас разные взгляды, — например, ситуацию в Сирии. Сейчас экономические связи еще более усилились — Москва и Анкара запустили целый ряд крупных совместных проектов, например строительство Турецкого потока и атомной станции в Турции. Возможно, тесное экономическое сотрудничество со временем перейдет и в тесное политическое — если Москва хочет создания многополярного мира, то такие отношения с крупнейшим игроком в регионе и важной евразийской страной ей нужны.
Очевидно, что американцев Эрдоган и его партия устраивает все меньше. Курс Анкары на налаживание отношений с Москвой вынуждает западные СМИ жаловаться на то, что Турция все дальше и дальше отдаляется от единого курса в рамках НАТО. Поэтому некоторые аналитики не исключают, что за оглашением итогов выборов последуют серьезные уличные беспорядки. Однако и Эрдоган и власть будут делать все для недопущения или подавления протестной активности.
— То есть эволюция и ослабление имеют внешние причины?
— Не только, там есть и внутренние. Резко усилились разногласия между отдельными группами внутри ПСР (представляющей, по сути, мозаику из политических сил). Разногласия вполне предсказуемые — эти разные силы переплелись и объединились с целью закончить эру военных, и теперь, когда она закончилась, интересы этих сил стали расходиться. Свидетельством этому стал, например, конфликт между Эрдоганом и известным турецким проповедником Фетхуллой Гюленом. Москве, кстати, выгодна тут победа линии Эрдогана. Президент Турции не хочет дальнейшей исламизации и консерватизации ПСР, его устраивает нынешний уровень.
— А что хотят избиратели Эрдогана?
— В том то и дело что теперь в стране нет четкого разделения по принципу «исламисты за Эрдогана, светские за Народно-Республиканскую Партию, националисты за Партию национального действия». Так, на этих выборах Эрдоган будет ориентироваться уже не только на свой привычный электорат умеренных исламистов и новой буржуазии с востока страны. Он старается привлечь голоса светского электората с запада Турции, разочарованных в Народно-Республиканской партии и ратующих за сохранение экономической стабильности, которую создала ПСР. Также Эрдоган хочет получить голоса умеренных националистов. Именно поэтому от него звучат жесткие заявления в адрес России из-за Крыма и визита Путина в Ереван. К реальным делам эти заявления не относятся — это обычная предвыборная риторика.
Однако не только Эрдоган работает на чужом электоральном поле — его противники тоже пытаются забрать часть традиционного электората ПСР. Так, Народно-республиканская партия (традиционно светская сила) хочет привлечь тех исламских избирателей, которые симпатизируют Фетхулле Гюлену и разочаровались в Эрдогане. Часть избирателей ПСР также перебежит к Националистической партии и к Демократической партии народов (прокурдской партии, которую в России часто называют Народно-Демократической партией). В последнюю уйдут прежде всего курдские избиратели Эрдогана, разочарованные его реформами. Курды надеялись, что провозглашенная нынешним президентом конституционная реформа даст им дополнительные права и свободы, однако Эрдоган четко дал понять что этого не будет. Президент пытается привлечь светских избирателей, сторонников жесткого унитарного государства, которых куда больше чем курдских радикалов.
— Насколько высоки шансы того, что Эрдогану удастся набрать достаточно голосов для формирования однопартийного правительства?
В связи с оттоком части избирателей-исламистов ПСР будет очень тяжело повторить свой результат на прошлых выборах (49% голосов и 60% мандатов в парламенте).Свою роль играет и личность руководителя партии — премьер-министр Ахмет Давудоглу прекрасный специалист в области международных отношений, однако ему не хватает харизмы и навыков публичной политики.
Однако ПСР заботит не это. Даже если им удастся сформировать однопартийное правительство, они не наберут достаточно голосов для того, чтобы провести конституционную реформу, которую обещал Эрдоган. Для этой реформы нужно уже не простое, а конституционное большинство, которые ПСР не наберет. При этом во всех речах Эрдоган подчеркивает, что турецкий опыт доказывает недееспособность коалиционного правительства — оно парализует всю государственную систему.
— То есть Эрдоган не найдет в парламенте сторонников для изменения конституции?
— Возможный шанс для ПСР — искать компромисс с Демократической партией народов, если она пройдет в парламент. Этой партии сложно будет найти общий язык с оппозицией. С националами им не по пути из-за идеологических разногласий — те выступают за «турецкую Турцию». НРП же выступает за унитарную деэрдогановскую Турцию, что тоже не устраивает Демократическую партию народов.
Однако тут есть два серьезных препятствия. Во-первых, даже с учетом возможных мандатов потенциального союзника ПСР все равно нужно набрать несколько больше голосов чем на прошлых выборах. Во-вторых, сторонам нужно преодолеть разногласия в курдском вопросе.
— Какая из турецких политических сил больше соответствует интересам России?
— Народно-республиканская партия выступает за сотрудничество с Западом на принципах Ататюрка. На Россию у нее взгляды никакие — она не делает на них акцент, стараясь развивать отношения с Европой. Сейчас партия эволюционировала в центристскую силу, и надеется не только на светских избирателей. Что касается внутренней политики, то НРП тоже хочет реформы конституции, но на условиях сохранения принципов Ататюрка. Она против президентской формы правления.
С националистами все понятно. Они выступают за активизацию отношений с тюркскими странами, за построение идеи тюркского мира. Для Москвы эта программа невыгодна, и если бы националисты сформировали правительство, то были бы недружественными для России и деструктивными для российско-турецких экономических отношений.
Демократическая партия народов более перспективна в этом плане. Ее лидер Селяхаттин Демирташ говорит по-русски, позитивно относится к России. Да, он наберет максимум чуть более 10% голосов, однако нужно понимать, что это очень перспективный молодой политик. В Турции огромное значение имеют лидерские качества политика, а с харизмой у него все прекрасно. Более того, он может получить значительное число некурдских голосов, поскольку партия делает акцент на социальные проблемы и выступает за очень серьезные позитивные отношения с Россией.
На сегодняшний же день ПСР для России по сути безальтернативна — нам не нужны ни НРП, ни националисты, и приходится исходить из имеющегося. Однако в будущем Москве нужно учиться взаимодействовать с различными субъектами, а не делать ставку только на одну политическую силу.
Владимир Аватков
Источник: mgimo.ru
