Успешное завершение переговоров с Ираном по его ядерной программе служит редким светлым пятном на мрачном горизонте ближневосточных дел. Это фундаментальный прорыв, в том числе в плане политической психологии, на основе которого, можно было бы выстроить устойчивую региональную архитектуру.
Прежде всего, если учесть, что множество возможностей было упущено, включая президентство М. Хатами и позднее вступление Вашингтона в дипломатический процесс, сделка с Ираном знаменует триумф здравого смысла, Вестфальских принципов и дипломатического метода над идеологией, политической конъюнктурой и угрозами применения силы. Договоренность, достигнутая между основными антагонистами, чему способствовала многосторонняя гибкость, которую она обеспечивает для выхода на подлинный компромисс, свидетельствует о той истине, в наше время получившей всеобщее признание, что проблемы — как международные, так и внутренние — не имеют военных решений. Весьма обнадеживает то обстоятельство, что такой подход поддержали все пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, а также такие региональные державы, как Германия и Иран.
Одновременно исход переговоров разрушил многочисленные мифы, к числу которых относится вера в то, что срабатывают односторонние действия, особенно военные интервенции. Все односторонние акции последних двадцати пяти лет закончились полным провалом, будь то в Ираке, Ливии или на Аравийском полуострове, причем продолжают нарастать их негативные последствия для региона и всего мира. Подлинно коллективные международные усилия, возможно, неисповедимыми путями помогают найти трезвый и прагматичный компромисс, который дает надежду на успех. Такой образ действий оберегает от искушения упрощать и срезать углы. Он очищает путь к согласованной цели от скрытых повесток дня всех заинтересованных игроков.
Все это верно и в отношении следующего критически важного вопроса на региональной и международной повестке дня, каковым является борьба с «Исламским государством». Здесь также требуются подлинные международные усилия. Стратегии типа «двойного сдерживания» доказали свою несостоятельность в арсенале мировых держав. Какие основания верить в то, что будучи предоставлены сами себе, региональные игроки окажутся умнее? Поэтому было бы безответственно ожидать, что раскол в исламском мире по линии сунниты-шииты станет универсальным решением всех проблем региона, своего рода стеной огня, которая защитит те или иные страны от плохой погоды за пределами их границ. Те, кто манипулирует внутриисламским конфликтом, зажгут запалы, огонь которых придет в их же собственные страны. В любом случае это привело бы к существенной перекройке границ в регионе, массовым перемещениям населения в масштабах, которые наблюдались при разделе Индии в 1947 году, а также экономическим потрясениям с огромными последствиями для глобальных энергетических и финансовых рынков.
Путин предложил создать широкую коалицию для борьбы с этим злом. Для того, чтобы быть эффективной, в нее должны войти все региональные игроки, прежде всего Турция, Саудовская Аравия и Иран, которые обладают значительным потенциалом, позволяющим им внести вклад в эти усилия. Все международные игроки, заинтересованные в урегулировании этой ситуации, должны им помочь, а легитимность этих действий будет обеспечена мандатом Советом Безопасности ООН.
Все согласны с тем, что одни удары с воздуха не остановят «ИГ», «Джебхат ан-Нусру» и тех, кто с ними связан. Это должна быть коалиция единомышленников, включая тех, кто борется с экстремистами на местности, то есть сирийскую и иракскую армии, курдов и страны, которые могли бы предоставить содействие в этой борьбе. Россия уже предоставляет такую помощь Ираку и Сирии. Когда Владимир Путин встречался с преемником наследного принца и министром обороны Саудовской Аравии Мухаммадом бен Сальманом в июне этого года в Санкт-Петербурге, он имел в виду именно этот единый фронт против терроризма. Параллельно требуется вдохнуть новую жизнь в процесс политического урегулирования в Сирии на реалистичной основе. Таковы были главные цели Москвы в ходе дипломатического раунда, состоявшегося в Дохе, Катар. Внушает надежду то, что недавно один за другим были приняты два документа по Сирии -резолюция 2235 Совета Безопасности ООН о выявлении виновных в химических атаках и заявление Председателя Совета в поддержку усилий спецпредставителя Генсекретаря ООН С. де Мистуры по возобновлению политического процесса.
Нет смысла вдаваться в дискуссии об истоках нынешней ситуации в Ираке и Сирии. Что имеет значение, так это смертельная угроза, которую она представляет. Так называемые ситуативные альянсы с сомнительными группировками или попытки бороться с потенциальными союзниками на других фронтах обрекли бы на неудачу все это предприятие. Никто в регионе не будет способен обеспечить свою безопасность подобным образом. Наоборот, это приведет к самопоражению. Неслучайно сейчас в политическом анализе широко используется термин «саморазрушение».
Хотя бы в порядке демонстрации смирения давайте обратимся к европейскому опыту в межвоенный период. Всему виной была идеология, а также расчет, который задним числом смотрится как смешной, а на практике имел катастрофические последствия для региона и всего мира. Умиротворение нацистской Германии, имевшее целью создать защитную стену огня от Советского Союза и коммунизма, кончилась печально, включая трагедии Дюнкерка и падения Франции и других европейских стран. Отсутствие взаимного доверия и идеологические страхи замутили воду и искажали политический анализ. Однако необходимость противостоять экзистенциальной угрозе нацизма помогла в конечном счете преодолеть эти разногласия и страхи.
И сейчас Ближний Восток сталкивается с аналогичной угрозой региональной катастрофы. От всех игроков требуется объединиться вокруг одной ясной цели. Каковы бы ни были задачи внутренних преобразований, а они неизбежны, было бы легче управлять ими коллективно, с внешней помощью и в более благоприятных условиях. Борьба с «ИГ» не может служить заменой реформ, скорее предпосылкой и предварительным условием для их успешного проведения. Все страны региона сталкиваются с этим вызовом.
Все соглашаются в том, что регион находится в катастрофическом состоянии, независимо от того, видно это невооруженным глазом или нет. Конечно, виной тому политика времен «холодной войны». Первая волна политического пробуждения, поднявшаяся вскоре после Второй мировой войны, была подавлена в зародыше. Свержение правительства Моссадыка в Иране и убийство Патриса Лумумбы в Конго стали символами этой контртрансформации. Но после окончания «холодной войны» уже не оставалось никакого рационального оправдания для непринятия мер по преобразованиям в странах региона. Ведение дел по-прежнему, включая застой в арабо-израильском урегулировании, можно объяснить только самодовольством и эйфорией в духе «конца истории», которые питали инерцию и напрасную надежду на то, что все образуется само собой.
Теперь, когда очевидно, что невозможен никакой внешний «стратегический присмотр» за регионом, внерегиональные игроки, действуя согласовано, могли бы оказать содействие в поиске региональных решений региональных проблем. Речь не идет об опеке, как это было в прошлом, а о зрелом и честном разговоре относительно того, что должно быть сделано и какого рода помощь может быть оказана. Для внешних игроков это означало бы решение собственных проблем, в особенности что касается террористической угрозы и безконтрольной миграции, у их истока.
В отсутствие реального регионального сотрудничества в регионе не будет ни надежды на лучшее, ни стабильности, ни развития. Это и единственный способ найти устойчивое решение миграционного кризиса в Европе. Население стран региона, особенно молодежь, у которой нет никаких перспектив получить образование и работу, сталкивается с суровым выбором между эмиграцией и присоединением к экстремистским группировкам.
Старая политика не дает решений сегодняшних проблем. Тем больше оснований для нас помочь другим извлечь общие для всех уроки из истории, а не предоставлять им ее повторить. Внешние игроки подводили регион в прошлом. Мы не можем подвести его сейчас.
Александр Яковенко
Источник: inosmi.ru
