Театральная жестокость «Исламского Государства» нашла отклик среди мусульман озлобленных многолетним насилием Запада против своего народа, в том числе катастрофической войной президента Джорджа Буша в Ираке, пишет бывший сотрудник ЦРУ Грэм Фуллер в статье, опубликованной на портале Consortiumnews.com и озаглавленной The Islamic State Conundrum. Её перевод предлагает своим читателям Федеральное агентство новостей.
Запад остается бездвижен по отношению к ИГИЛ и споры относительно группировки продолжаются. С одной стороны, это обсуждение вполне понятно, учитывая, кажущуюся внезапность появления этого движения на общественном экране около года назад (хотя его корни уходят дальше), в сочетании с его театральной жестокостью, экстремистскими взглядами и действиями, из-за которых его невозможно игнорировать.
Со временем, эта дискуссия, кажется, сосредоточилась на трех ключевых вопросах:
— Движут ли ИГИЛ с только теологические и религиозные мотивы? Или еще и политические соображения?
-Является ли природа этого движения «средневековой» или она носит современный характер?
-Является ли это движение прочным? Или это временный, радикальный, ультра-реакционный порыв в эволюции Ирака — страны, которая все еще пытается примириться с уничтожением американцами их политической и социальной инфраструктуры? А в Сирии их появление спровоцировало жестокое обращение Асада с народом начале беспорядков «Арабской весны», которое привело к последующей войне с участием внутренних и внешних игроков?
Классический ответ на такие глубоко укоренившиеся вопросы: «все вышеперечисленное». Это не отговорка, это отражение всей сложности явления, которое мы наблюдаем.
ИГИЛ, несомненно, религиозное движение, они действуют на основании текста Корана и хадисов (высказываний и деяний Пророка Мухаммеда.) Они знают свое писание, но на самом деле, они весьма избирательны в трактовке этих текстов — это можно было бы назвать интерпретационным «снятием сливок», когда писание используется для политических целей.
ИГИЛ также бесспорно имеют политический мотив (а не только моральный), у них есть политическая стратегия (хотя часто импровизированная, отвечающая обстоятельствам). Основание государства (халифата) является высшим политическим актом, и оно стало возможным только в результате развала Ирака.
Но что является первичным, религия или политика? Курица или яйцо?
По моему опыту изучения идеологий по всему миру на протяжении многих лет, я все больше склоняюсь к мысли, что политика идет во главе, этот импульс часто предшествует и формирует идеологию. Если идеологические семена прорастают, значит была подготовлена восприимчивая политическая/психологическая почва (не всегда она формируется в полной мере сознательно).
Не каждый из тех, кто сталкивается с насильственной идеологией, становится радикальным или жестоким. Они становятся радикальными, только когда получают идеологическое объяснение существующих бедствий, и когда оно звучит правдоподобно. Это приходит как откровение: «Конечно, вот она причина, почему все это происходит с нами». И идеология предлагает путь к преодалению этих бедствий. При отсутствии определенной глубокой обиды, идеологии не найти благодатной почвы.
Марксистский коммунизм имел смысл для молодых американцев во время Великой Депрессии, но сегодня уже нет (по крайней мере, пока). Нацистский бред Гитлера не нашел бы резонанса, если бы Германия не была объектом разрушительного политического и экономического реваншизма со стороны победивших союзных держав после Первой мировой войны. Российская революция и харизма Ленина ни к чему бы не привели, если бы Россия не находилась в таких отчаянных условиях после царских времен и Первой мировой войны.
Непосредственной причиной драматического появления ИГИЛ на сцене и его внезапного успеха, очевидно, явилось уничтожение политической, социальной и экономической структур Ирака и американская оккупация. Совокупность других обид мусульман, живущих на Западе, и на Ближнем Востоке в равной степени сыграли роль в появлении ИГИЛ.
Политическое, культурное и идеологическое сообщение ИГИЛ опирается на глубоко резонансные (но избирательные) Исламские каноны: символизм халифата и буквальное принятие ранних исламских практик. Но они не достаточно резонансны, чтобы большинство мусульман, действительно, последовали за ними. Большинство тех, кто сейчас живет на оккупированной территории Исламского Государства не хотели к ним присоединяться, ИГИЛ сами присоединили их, захватив земли, на которых находятся их дома. Сообщение ИГИЛ становится труднее распространять, когда более умеренные толкования политического ислама (как, например, у «Братьев Мусульман») предлагают жизнеспособную и современную исламскую альтернативу.
Является ли ИГИЛ средневековой концепцией? Или современной? И то, и то. Их религиозные каноны, действительно, имеют корни в самых ранних периодах Ислама. Но ИГИЛ довольно современны в использовании медиа, технологий и PR, а так же они эксплуатируют существующие международные соперничества в регионе. Талибы, например, также следовали довольно реакционным и регрессивным видам ислама, но они были невежественны в плане разработки PR стратегии, направленной на международную и современную аудиторию — технически подкованную европеизированную мусульманскую молодежь.
Поэтому мы нуждаемся в целостном объяснении явления ИГИЛ, которое охватит как религиозное, так и политическое объяснения, и учтет их «средневековый» и «современный» характер.
Их устойчивость? Я часто говорил, что не считаю, что модель ИГИЛ имеет будущее. Я не думаю, что они, действительно, смогут удерживать свое состояние в течение длительного времени без массивных репрессивных методов и перманентной войны. Их «решение» мусульманских бед на самом деле ни к чему не приводит — это то, что когда-нибудь станет очевидным для всех их сторонников.
К сожалению, они уже нанесли шокирующий культурный ущерб и погубили множество людей (в основном мусульман). Но число смертей от ИГИЛ бледнеет на фоне числа смертей и масштаба разрушений, вызванных десятилетием западных войн в регионе.
Почему эти аргументы имеют значение? Я не верю, что Запад может дискредитировать ИГИЛ на религиозной основе; западные мотивы очень подозрительны. Мусульмане, однако, могут взять на себя эту миссию. К сожалению некоторые мусульманские священнослужители, которые осуждают ИГИЛ, не могут завоевать достаточного доверия к себе, так как они воспринимаются как «наемники», работающие на пользу существующего режима. Но постепенно растет убеждение, что ИГИЛ — это не то будущее, к которому стремится большинство мусульман. В конечном счете сами мусульмане должны одержать верх над ИГИЛ. Западная роль в этом должна быть осмотрительной и ограниченной.
Прежде всего, необходимым условием для победы над ИГИЛ, является восстановление политического и общественного порядка в Ираке и Сирии. Разрешение кризисов в обоих этих государствах должно быть приоритетной задачей.
Источник: riafan.ru
