Вопрос о том, кто правит Пакистаном — парламентская демократия или армия — всегда интересует наблюдателей как внутри этой страны, так и за ее пределами. В августе пакистанские СМИ вновь захлестнула волна публикаций о скором приходе к власти в этой стране военных. Учитывая, что больший период в Пакистане, образованном в августе 1947 г., руководили генералы, несложно представить волнения в обществе.
Поводом для острых дискуссий стало решение Верховного суда Пакистана от 5 августа 2015 г., подтвердившее легитимность военных трибуналов. Они вправе рассматривать дела гражданских лиц, подозреваемых в намерении совершить или уже совершивших террористический акт и ведении войны против государства. Практика прошлых лет показывает, что военные трибуналы, работающие в едином правовом поле параллельно с судами гражданской юрисдикции, — один из показателей прихода к власти военных (приостановка действия Конституции, ограничение гражданских прав и свобод и т.д.) или приближающегося правления генералов. Так было в 1953 г., 1958 г., 1969 г., 1977 г., 1998 г., 1998 г., когда военные администрации стояли у власти или войсковые подразделения по приказу гражданских администраций были направлены в крупные города (Лахор, Исламабад, Карачи) на подавление антиправительственных, межсектантских, межэтнических столкновений и т.д.
В памяти свежи события лета — осени 2014 г., протестный палаточный лагерь в центре Исламабада и SOS премьер-министра Наваз Шарифа, его обращение к генералитету с просьбой урегулировать политический кризис в стране. Приказ о формировании военных трибуналов в отношении гражданских лиц в те дни никто не отдавал, но армия совместно с рейнджерами «охраняла» демонстрантов в Красной зоне, поддерживая режим безопасности в столице. В совокупности уже тогда эти события свидетельствовали о неспособности гражданских центральных властей адекватно реагировать на внутриполитические вызовы, сдерживать протестное движение.
Введение трибуналов — исключительно волевое решение генералитета, который «продавил» его через парламентские слушания в максимально сжатые сроки — спустя двадцать дней после трагедии 16 декабря 2014 г. в колледже для детей военнослужащих в Пешаваре.
Одновременно был отменен мораторий на смертную казнь через повешение, что вызвало резкую критику со стороны стран Евросоюза и США за якобы попрание демократических прав и свобод граждан. Быстро заработала машина по приведению во исполнение смертных приговоров лицам, которые были осуждены, например, в 2006 г., т.е. до введения моратория на смертную казнь. Создается впечатление, что военные ждали повода для ужесточения наказания террористам. Каждое решение военного трибунала о смертной казни ратифицируется начальником штаба сухопутных войск — генералом Р. Шарифом.
Действие военных судов и Акт (Поправка) об армии Пакистана 2015 восстановлены в стране 7 января 2015 г., 21-я поправка к конституции закрепила легитимность трибуналов сроком на два года. На практике это означало инкорпорированность военных в управление государственными институтами, например, судебную систему. Только 24 месяца парламентарии отвели властям для ликвидации террористических группировок в стране.
Вопрос о военных судах 2015 г. имеет одну отличительную черту — их функционирование закреплено конституционной поправкой. Это означает, что приостановить или запретить их деятельность каким-либо указом гражданских властей нелегитимно, за исключением отмены поправки к основному закону страны.
В апреле 2015 г. Ассоциация юристов Верховного суда (Supreme Court Bar Association) направила петицию в ВС, требуя ее отмены, т.е. ликвидации военных судов. На время рассмотрения судебного иска исполнение наказания осужденным, приговоренным к смертной казни, было приостановлено… до августа с.г. Судебная коллегия Верховного Суда Пакистана неоднозначно реагировала на поданный иск. В СМИ коллегии военных трибуналов обвинялись в том, что рассматривали судебные дела втайне, при отсутствии адвокатов и обещанной правовой поддержки.
Большинство судей из состава коллегии ВС полагали, что вновь сформированный военный трибунал гарантирует справедливое судебное разбирательство и приговоры, вынесенные военными судами, будут в судебном порядке пересмотрены судами высшей инстанции и Верховным судом. На практике оказалось иначе.
В пакистанских СМИ много писали о давлении на членов судебной коллегии и главного судью ВС — Н. Мулька, а также о его неоднозначной позиции по данному иску. Дело рассматривали в течение пяти месяцев, и только в начале августа 2015 г. большинством голосов (одиннадцать против шести) решением ВС 21-я поправка к Конституции 1973 г. оставлена в силе. Главный судья огласил его… за несколько дней до достижения им пенсионного возраста.
Возвращаясь к итогам политического кризиса 2014 г. в Пакистане — выход из него был урегулирован военными; премьер продемонстрировал неконструктивную позицию по отношению к политическим оппонентам. И помощь в урегулировании конфликта следует рассматривать как одну из первых побед генералитета над исполнительной властью. Вторая победа была одержана над законодательной ветвью власти — парламентариями, которые (несмотря на жесткое противостояние исламистских партий) склонили головы и согласились с военными трибуналами. Третья победа генералитета — над судебной властью в августе 2015 г., — это введение военных трибуналов в гражданское правовое поле. Внешняя политика и ее основные векторы — американский, афганский, индийский, российский, китайский и т.д. также регулируются в значительной степени генералитетом.
Остается не так много государственных институтов в Пакистане, где влияние военных (прямое или косвенное) незначительно. Но это вопрос времени и требований национальной безопасности. Все указанные составляющие необходимо учитывать при выстраивании экономических связей и политических отношений с Исламской Республикой Пакистан.
Алексей Абрамов,
Источник: ru.journal-neo.org
