Уголовный кодекс России по просьбе Владимира Путина будет значительно смягчен: законопроект осенью рассмотрит Госдума. По оценкам авторов документа, каждый год от тюремного наказания могут быть освобождены до 130 тысяч человек. А вот каким образом это отразится на криминальной ситуации на Северном Кавказе, по просьбе КАВПОЛИТа обсудили известные юристы региона.
Даже Верховный суд смягчился
Владимир Путин обратился к председателю Верховного суда Вячеславу Лебедеву с просьбой провести декриминализацию ряда статей Уголовного кодекса РФ. Речь, в частности, идет о ст. 116 (побои), ч. 1 ст. 119 (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью), ч. 1 ст. 158 (кража), ч. 3 ст. 327 (использование заведомо подложного документа) и ряде других.
Из разряда уголовных преступлений они будут переведены в категорию административных правонарушений. Соответственно, срок давности привлечения по ним к ответственности будет составлять два года.
Кроме того, ст. 157 (злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей) вообще будет исключена из Уголовного кодекса.
Проект поправок в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодекс был 31 июля одобрен Верховного суда России, он будет внесен в Госдуму в осеннюю сессию.
//
По словам зампреда суда Владимира Давыдова, в 2014 году из 719 тысяч всех осужденных в России 331 тысяча были признаны виновными в совершении преступлений небольшой тяжести. Уголовные дела в отношении более 65 тысяч лиц, совершивших перечисленные преступления, прекращены в связи с деятельным раскаянием, за примирением сторон и по другим нереабилитирующим основаниям. Соответственно, принятие поправок позволит сократить число уголовных дел в стране примерно на 125-130 тысяч в год.
Также поправки наделяют следственные органы правом освобождать граждан от уголовной ответственности: в отношении гражданина не возбуждается дело, а выносится порицание, которое дополняется административным штрафом или обязательными исправительными работами. Правда, это будет касаться только лиц, совершивших преступление или правонарушений небольшой тяжести и полностью возместившее причиненный ущерб.
Мнения опрошенных КАВПОЛИТом юристов – теоретиков и практиков – по поводу инициативы Верховного суда полярно разделились.
Алексей Кибальник, заведующий кафедрой «Уголовное право и процесс» СКФУ, доктор юридических наук, профессор:
– Согласен с тем, что УК перегружен статьями о преступлениях небольшой тяжести. Особенно это касается краж, присвоений, растрат на сумму от 1 до 2,5 тыс. рублей. Да и что такое 2,5 тысячи в наши дни? Мелочевка, а могут дать до двух лет… При желании…
Я бы лично убрал из УК все ненасильственные хищения без отягчающих обстоятельств, многие составы преступлений в сфере экономической деятельности (например, ст. 170-171.1, 184-185 и прочие – эти составы есть только у нас в стране), специальные виды мошенничеств (как совершенно ненужные и во многом нарушающие принцип справедливости, о чем даже Конституционный суд высказался), все составы с административной преюдицией, как нарушающие основополагающий принцип законности.
Михаил Назаренко, практикующий юрист, председатель правозащитной организации «Меч Закона»:
– Инициатива совершенно правильная. Потому что без ее реализации у нас половина страны остается в разряде уголовников. Мелкие нарушения общественного порядка, провоцируемые бытовыми конфликтами, должны быть исключены из уголовной плоскости.
По сути, подлежащие декриминализации статьи УК – наследство советской эпохи. Модели этих «преступлений» пришли к нам из Уголовного кодекса РСФСР, в котором они преследовали цели борьбы с бытовыми конфликтами и воспитания дисциплинированного строителя социализма.
В эпоху построения рыночных отношений никто не задумался, зачем они нужны, их просто копировали из одного кодекса в другой. Между тем такая сильная степень уголовно-правового контроля, которая зафиксирована в действующем Уголовном кодексе России, подходит для полицейского государства. В свободном современном гражданском обществе с нормальными институтами в ней нет необходимости.
Поэтому декриминализация объективно обусловлена.
Евсей Осиновский, адвокат Адвокатской палаты Ставропольского края:
– Да это чистой воды профанация! Как практик говорю, что всей нашей правоохраной руководит Ее Величество Отчетность, а эти мелочи – побои, хулиганство, кражи и прочая – не рассматриваются при составлении таблиц и графиков со стрелочками «повышения раскрываемости».
Тюрьмы ломятся вовсе не от хулиганов и «побоистов», а от необоснованно сидящих «мошенников», «взяткодателей», «распространителей наркотиков» и т.д.
Ну а кому-то просто надо поддерживать высокий рейтинг «радетеля за простой народ». Не более того…
Виталий Зубенко, адвокат Адвокатской палаты Ставропольского края, руководитель регионального отделения партии «Яблоко» в период с 2010 по 2014 годы:
– Сама по себе либерализация уголовного законодательства и декриминализация отдельных статей не решит проблему борьбы с преступностью, не усилит законность и правопорядок.
Никуда не ушла знаменитая «палочная» статистика, которая призвана оправдывать существование громоздкой правоохранительной системы. Ведь у нас количество так называемых силовиков едва ли не самое большое на душу населения.
Для их содержания требуется финансирование. Его же можно оправдать все возрастающими потребностями на борьбу с преступностью и ее профилактику. Поэтому отдельные меры, как либерализация (или, скажем так, уточнение) отдельных составов, проблему сбалансированности борьбы с преступностью не решат. //
Необходима комплексная, системная реформа правоохранительной системы. А это предполагает ее подконтрольность гражданскому обществу и парламенту, структурное и количественное соответствие реальным потребностям общества и государства, создание реальной антикоррупционной системы, переориентацию работы не на обслуживание корпоративных и государственных интересов, а, приоритетно, общественных.
Максим Цапко, доцент Юридического института ПГЛУ, редактор сайта politpravo.info, кандидат политических и юридических наук:
– Это очередная робкая попытка снизить уровень «репрессивности» отечественной системы уголовного правосудия, не реформируя ее основы и не решая кадровых вопросов. Реальные проблемы – низкий уровень оправдательных приговоров (притом что в России он действительно должен быть немного ниже среднемирового в силу специфики системы, когда часть дел просто не возбуждают на стадии доследственной проверки, а часть прекращают), отсутствие действенных гарантий независимости судей и многое другое.
Удивили отдельные аргументы «реформаторов». Если, несмотря на наличие уголовного наказания, число преступлений растет, то из этого совершенно не следует необходимость отменить наказание или перевести деяние в разряд административных правонарушений. Правильнее выявлять и бороться с причинами, что очевидно. Думается, в данном случае гора родила мышь.
//
Гораздо более значимым для российских граждан стало августовское определение Верховного суда России, оставшееся практически не замеченным. Суд признал гражданина невиновным в превышении необходимой обороны, несмотря на то что он, обороняясь, убил обоих нападавших. Возможно, это станет началом изменения сложившегося отношения к самообороне.
Оксана Садчикова, член совета Адвокатской палаты Ставропольского края:
– Сводных статистических данных по Ставропольскому краю по конкретным статьям УК, о декриминализации которых идет речь, в открытом доступе нет. Так что сложно сказать, какое конкретно количество уже осужденных граждан затронут предлагаемые изменения.
С плюсами законопроекта сложно не согласиться. Но есть и несколько проблем, на которые обращают внимание аналитики Адвокатской палаты края в своем мнении, направленном в Федеральную палату адвокатов (она также участвует в обсуждении законопроекта).
Первое. Могут прекращаться уголовные дела, в которых вина обвиняемых изначально будет отсутствовать. Действенность подобных процессуальных механизмов уже известна. В России рассматривается около 70% уголовных дел в особом порядке (при согласии с предъявленным обвинением). Никто не знает, сколько процентов из этих 70% были реально виновными, а сколько были вынуждены признать вину под воздействием следователя или оперативных сотрудников. А нововведения позволят вовлечь в «орбиту признаний» еще несколько тысяч человек.
Опасения связаны и с процедурой освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон. Следователи и дознаватели и ранее имели право прекращать уголовное дела в связи с примирением сторон, но редко им пользовались, передавая этот вопрос на усмотрение суда. Тем самым они вынуждали граждан преодолевать многочисленные бюрократические барьеры.
Антон Чаблин
Источник: kavpolit.com
