Интервью с экспертом Польского института международных дел Анной Дынер
Onet.pl: Приближается 14-я годовщина террористической атаки на США, которая стала началом глобальной войны с терроризмом. Сначала главным соперником Запада была «Аль-Каида», а с прошлого года в его роли выступает «Исламское государство». Не следует ли Западу на фоне резкого роста террористической угрозы постараться активнее привлечь Россию к военному сопротивлению ИГИЛ и его союзникам?
Анна Дынер (Anna Dyner): У России есть потенциал, чтобы стать таким союзником Запада, и даже кажется, что Москва хотела бы стать таким союзником из-за проблем с «Исламским государством» у себя и в своем окружении. Такое сотрудничество с Западом позволило бы отодвинуть на второй план спорные темы, в частности, вопрос вооруженного конфликта на Украине и его последствий.
— Как сильно, на ваш взгляд, Исламское государство угрожает сейчас России?
— Исламское государство как таковое не угрожает России как таковой, но угрозу представляют возвращающиеся люди, которые воевали на стороне ИГИЛ на Ближнем Востоке. Нужно осознавать, что это хорошо обученные боевики. В России сейчас есть такие «особенно чувствительные регионы», как Северный Кавказ, где радикальный ислам может найти сильную поддержку. Глава Чечни Рамзан Кадыров неслучайно все чаще говорит о необходимости бороться с радикальным исламом, в частности, путем контроля интернета с точки зрения террористической пропаганды. Впервые за долгое время в Чечне провели призыв на военную службу, и сложно избавиться от ощущения, что это было сделано для того, чтобы вывести на год молодых мужчин из-под влияния действующих на Кавказе исламистов.
Не стоит забывать и о том, что на территории России вербуют также граждан других государств, а с идеологией Исламского государства можно встретиться в некоторых мечетях Средней Азии. Если все обобщить и учесть возможности террористов, можно понять, почему россияне бояться терактов. Поэтому в борьбе с исламским радикализмом и исламским терроризмом задействовано много людей и средств, а Верховный суд РФ запретил деятельность ИГИЛ в стране. Из-за возрастающего уровня угрозы российские власти делают особый упор на вопросы безопасности и оперативные действия соответствующих служб.
— В июне 2015 года пресс-секретарь ИГИЛ Абу Мухаммад аль-Аднани объявил о создании отдельной административной единицы на Северном Кавказе. В июле российский министр иностранных дел Сергей Лавров сообщил, что в Сирии и Ираке воюют 2000 граждан России. Ситуация на Кавказе становится для Москвы все более угрожающей?
— В значительной степени, да. Но поскольку угроза исламского радикализма существует уже давно, там активно действуют российские спецслужбы. В Чечне также функционируют силовые структуры, подчиняющиеся Кадырову. Но россияне понимают, что Кавказ может стать пороховой бочкой, и поэтому держат там свои силы в постоянной готовности. В последние месяцы в России прошло много антитеррористических учений. Заметно, что россияне осознают рост угрозы.
— Не должна ли Россия, руководствуясь собственными интересами в сфере безопасности, поддержать усилия Запада по стабилизации обстановки в Афганистане? Американская армия планирует превратить Афганистан в «антитеррористическую преграду», призванную удержать движение ИГИЛ от продвижения вглубь Азии.
— Здесь нужно учитывать так называемую большую политику. Представляется, что в этом плане Россия не будет предпринимать самостоятельных шагов. Такие действия требуют согласования с США и другими игроками в регионе. Зато Москва уже начала сотрудничество с властями Таджикистана, которые тоже боятся угрозы со стороны радикальных исламистов, в том числе талибов. Поэтому Таджикистан попросил Россию помочь ему охранять государственную границу. Уже прошли, в частности, антитеррористические учения сил оперативного реагирования в рамках ОДКБ. Россияне начали защищать свои тылы, поддерживая среднеазиатские государства в противостоянии растущим влияниям террористических организаций.
— Могут ли союзники Москвы в Средней Азии стать действенным «санитарным кордоном», которым оградит себя Россия?
— Средняя Азия — это мягкое подбрюшье России, ключевой элемент российского «южного фланга». Однако эти регионы могут быть нестабильными по внутренним причинам, в частности, из-за сложных межэтнических взаимоотношений. Много людей уезжает из среднеазиатских стран воевать на стороне ИГИЛ, по разным оценкам эта цифра может доходить сейчас до 1400 человек. Следует также учитывать то, что это преимущественно бедные страны, а у их руководства нет таких больших возможностей для борьбы с масштабным терроризмом, как у России.
Конечно, ИГИЛ может найти сторонников не везде. Например, в регионе Памира живут езиды, которых исламские радикалы из-за религиозных расхождений считают такими же неверными. Для этих людей военное наступление ИГИЛ было бы трагедией. Стабильная ситуация в Средней Азии гарантировала бы России спокойствие и возможность сосредоточиться на внутренних делах. Однако российскому руководству приходится внимательно следить за развитием ситуации в этой части мира и поддерживать руководство этих стран в действиях, направленных на борьбу с террористами.
— Самую большую угрозу Исламское государство несет сейчас Ближнему Востоку, где с июня 2014 года существует самопровозглашенный халифат. Может быть, России следует играть более конструктивную роль в стабилизации этого региона, поскольку она обладает там большим влиянием?
— Да, но у россиян на Ближнем Востоке есть собственные интересы, поэтому они будут поддерживать режим Башара Асада. Напомню, что Москва выступала против западных операций в Ираке и Ливии, она также не хотела вмешиваться в события периода так называемой Арабской весны. Сейчас сложно ожидать, что россияне решатся активно подключиться к действиям в регионе, хотя дестабилизация Ближнего Востока — это не тот сценарий, который соответствует их интересам. Кремль постоянно подчеркивает, что хаос на Ближнем Востоке — результат шагов Запада, от которых предостерегала Москва, и добавляет, что именно западная политика привела к появлению Исламского государства на части территории Сирии и Ирака.
— Как в контексте глобальной войны с терроризмом выглядят отношения России с такими государствами, как Иран и Сирия, которые Запад обвинял в поддержке террористических организаций?
— С точки зрения российских властей, только режим Асада способен вести эффективную борьбу с Исламским государством. Аналогично оценивают россияне возможности Ирана в этом отношении, и в своей политике они очень последовательны. Так же обстоит дело с российской критикой в адрес Ирака: россияне напоминают, что при Саддаме Хусейне таких образований, как ИГИЛ, не было.
Кремль считает, что ни в коем случае нельзя поддерживать оппозиционные Асаду круги, поскольку результаты такой политики будут еще более плачевны, чем можно себе вообразить. Нужно подчеркнуть, что довольно долго Москва пыталась играть роль переговорщика на Ближнем Востоке, в частности, в решении вопроса иранской ядерной программы или вывоза химического оружия, которым обладал сирийский режим.
Настоящим кошмаром для террористов ИГИЛ был бы союз Москвы и Вашингтона. Конечно, остается вопрос, могут ли Россия и США вообще заключить такой временный альянс на фоне напряженных взаимных отношений, осложнившихся в первую очередь из-за вооруженного конфликта на Украине.
Важен также военный элемент: российские военные говорят, что единственный действенный метод борьбы с ИГИЛ — это удар по силам террористов с территории Сирии. Чтобы его осуществить необходимо согласие режима Асада, активное участие сирийской армии и нормализация обстановки в самой Сирии. Сейчас войска Асада ведут тяжелые бои в других частях страны. Россияне были бы готовы заключить с Западом союз против ИГИЛ, но совсем не на тех условиях, на которых западные страны хотят вести эту борьбу.
— Может ли Россия так или иначе быть полезной Западу для борьбы с Исламским государством?
— Да, но в настоящий момент перспектив такого союза не видно. Есть много факторов, из-за которых Россия в ближайшем будущем не станет сотрудничать с западными государствами. Теоретически такой альянс был бы полезен, но только если говорить о борьбе с ИГИЛ, а не, например, о теме Украины или других спорных вопросах в отношениях между Москвой и западными государствами.
Пшемыслав Хензель
Источник: inosmi.ru
