Писатель Алексей Иванов, уехавший с Урала в Сибирь, писать роман «Тобол» и сценарий для одноименного сериала, вернулся в Екатеринбург ради съемок другого фильма. Это будет телевизионная лента об его собственной творческой биографии. Корреспондент Znak.com наблюдала за съемочным процессом и обсудила с Ивановым связь его исторических книг с современностью.
Мы общаемся на Широкореченском кладбище Екатеринбурга. Здесь расположены могилы криминальных авторитетов, погибших в 90-е. Под суровыми взглядами бронзовых братков Иванов поясняет, что именно с этих кадров будет начинаться фильм о его биографии. Продюсеры посчитали, что рассказ о «лихих девяностых» на фоне могил авторитетов необходим для «затравки».
Документальной фильм с рабочим названием «Иванов» выйдет на одном из федеральных каналов в конце этого года.
— Где будут проходить съемки фильма?
— В Екатеринбурге планируем сьемки в общежитии УрГУ на улице Большакова, где происходит действие романа «Общага-на-Крови». Будут съемки на ТЦ «Высоцкий», там прекрасная панорама, я буду рассказывать о своем романе «Ёбург». Будем снимать на улице Таганской, в домах, где «афганцы» захватывали себе квартиры, — это мой роман «Ненастье». В Драмтеатре будем снимать спектакль по роману «Блуда и МУДО». Еще съемки пройдут в бывшей редакции журнала «Уральский следопыт».
— О личном вы в фильме тоже расскажете? Или исключительно о творчестве?
— О личном в фильме рассказывать не буду. Это рассказ не обо мне лично, а о моей творческой биографии.
— Вы много ездите по регионам, по глубинке. По вашим ощущениям, многое изменилось за последние годы в жизни простых людей?
— Многое изменилось с девяностых, а по сравнению с нулевыми — нет. В нулевые выровнялось и больше не эволюционировало, что тоже в принципе неплохо. Могу сказать, что Тюменская область на фоне других регионов выглядит более благополучно.
— Во время своих поездок по историческим местам вы общаетесь с местными? Знакомитесь с жизнью людей из провинции?
— Если я пишу исторический роман, то ведь никаких свидетелей не осталось, какой смысл у местных что-то расспрашивать? Тем более, пусть это нескромно звучит, очень часто я знаю больше местных краеведов. И часто, в девяти случаях из десяти, воззрения у них, мягко говоря, одномерные. Например, если рассказывают о крещении местного населения, то представляют себе седобородых попов, как их обступили благодарные аборигены и с радостью покрестились. А то, что там резня была, кровь рекой текла, — это опускается.
— Вы много пишете о заброшенных богом местах. Многие считают вас писателем деревни, глуши.
— Я — человек городской, не знаю, почему меня все постоянно выдают за какого-то лесовика, Дядюшку Ау, который ходит в лаптях с лукошком. Я — городской человек, который никогда не писал про деревни. Если я и писал про какою-то глубинку, то это были промышленные предприятия, заводы и, соответственно, городской менталитет.
— Интересуетесь политикой? Она влияет на ваше творчество?
— Политическая ситуация на творчество никак не влияет. Принципиально держусь в стороне от любых высказываний на эту тему. Я для себя сформулировал с самого начала, что самая достойная позиция — молчать, даже просто из уважения к исторической драме. Новости смотрю: и телевизор, и интернет. Но по большому счету ничему не доверяю.
— У вас как у историка нет ощущения, что исторические события развиваются циклично, по спирали? Проходят века, но мало что меняется?
— По спирали — вряд ли. Скорее существуют некие исторические архетипы, которые как в XV, так и в XXI веке выглядят одинаково. Например, отсасывание ресурсов из регионов Москвой. Я с удивлением узнал, что воеводское или даже губернское управление в России основывалось не того, чтобы как-то организовать жизнь на местах, а для того чтобы выкачивать деньги для Москвы. Тогда даже зарплату не платили ни чиновникам, ни губернаторам. Сколько соберешь — часть твоя. Всё было инструментом фискальной политики, а не насаждения государственности. Государственность всегда шла под номером два. Главное было — сбор денег для царя и столицы.
— Когда изучаете исторические документы, у вас не возникает дежавю? Ощущения, что в них описываются события сегодняшнего дня?
— Сплошь и рядом. Даже взять тему отношений России с Китая. Как тогда китайцы торговали, так и сейчас торгуют. В каких отношениях тогда русские были с Китаем, так и сейчас. Ничего не меняется. Например, в XVIII веке Китай был одной из мощнейших экономик, и Россия первая делала шаги на встречу Китаю. Китайская торговля всегда приносила огромную выгоду тем, кто в ней участвовал. Караван шёл в из Москвы в Китай и обратно три года. Пускали один караван в год, больше китайцы к себе не допускали. И один караван приносил такую прибыль, какую приносила вся Сибирская губерния вместе взятая.
— У вас не возникало желания написать произведение в тандеме с каким-нибудь автором? Вы пишете по вдохновению или строго по графику?
— Я в творческом плане — одиночка. Были попытки сотрудничать, писать в коллективе. Одно время работал с «Первым каналом». Но в итоге понял, что не могу. Не моё это. Что касается скорости и вдохновения: если я буду ориентироваться на вдохновение, то мне как профессиональному писателю — грош цена. Садишься и работаешь. Я ставлю себе задачу описать сегодня конкретный эпизод. Если я его написал за два часа — прекрасно, если за десять -значит не судьба, буду работать десять.
— У вас есть какие-то любимые герои? Какие характеры вы больше любите описывать?
— Мне больше нравятся герои-мужчины. Не потому что я такой шовинист, но наш мир устроен по гендерному признаку, и мужчина — всё-таки более деятельное существо, чем женщина. А описывать всегда интересней тех, кто действует, а не тех, кто страдает.
— Наверняка у вас есть какие-то темы, которые вы давно задумали, но не было возможности реализовать.
— Мне нравится смешивать фантастику с исторической реальностью. Хотелось бы написать мистическую историю про строительство мёртвой железной дороги «Салехард — Игарка», которая строилась в Заполярье в самом конце сталинского правления. На две трети её построили, но после смерти Сталина она была заброшена. Прекрасная фактура: рельсы идут по заполярной тайге, в абсолютной глуши паровозы ходят, зеки её строят. Можно было бы шаманизма напустить. Таких сюжетов можно было бы найти не мало, но сюжеты сами по себе мне не интересны. Дело в том, что сейчас писать о современности в формате классического реалистического романа невозможно. Его не прочитают, в худшем случае заклюют, в лучшем просто не заметят. О современности можно писать только в формате жанрового романа.
— Вы уже начали работу над сценарием исторического фильма «Тобол». Когда планируете закончить? Уже известно кто будет играть в этом сериале?
— Сценарий планирую закончить в конце года. Сейчас еще ведутся переговоры, хотелось бы, чтобы князя Гагарина, первого губернатора Сибири, сыграл Дмитрий Назаров. А роль зодчего и картографа Семена Ремезова предлагалась Сергею Гармашу.
Источник: znak.com
