Американский пузырь надут не менее туго, чем китайский. И он надувается все больше. Интригой нового года остается судьба этих пузырей. Разорвутся ли они? Как повлияют на мировую экономику и как поведут себя власти в США и Китае?
Две тысячи шестнадцатый год закончился на оптимистической ноте. В последние недели года все было хорошо на фондовом рынке. Все было отлично на рынке нефти. Рубль побил все недавние рекорды укрепления. Цены на импортные товары в магазинах поползли вниз, создавая потребителям праздничное настроение.
К этому добавились заключения о том, что ВВП России вырос в ноябре, а новый год обернется окончательным выходом из кризиса. Вот только для этого нужно, чтобы из кризиса вышла мировая система.
Предыдущий, две тысячи пятнадцатый год заканчивался совсем не так оптимистично. О тех тревогах забыли сейчас очень многие. А тревоги были серьезные. И дело не в том, что тогда падали цены на нефть, дойдя до минимума с 2007 года. Дело в том, что тогда впервые стало понятно, каких масштабов достиг пузырь в экономике Китая.
Начало 2016 года было связано с ожиданием девальвации юаня, а также с борьбой за эту девальвацию западного финансового капитала. Обвала китайской валюты не произошло.
Китайское руководство бросило все силы на противодействие этой игре. Ему удалось приманить немало международных спекулянтов облигациями, номинированными в юанях.
Китай удержался. Перенакопления капитала в его экономике никуда не исчезло, но пекинские начальники посоветовали упасть кому-то еще.
Япония уже давно катиться под откос. ЕС со своей «нулевой ставкой» по кредитам для банков может рассчитывать только на дальнейшее ослабление евро без заметного позитивного эффекта для экономики. В этих составных частях центра мирового капитализма Вторая волна кризиса давно дала о себе знать.
Но есть еще США. Здесь в начале 2016 года дела шли не самым лучшим образом. Это понимал как народ, так и представители среднего бизнеса. Не хотели это понимать только банкиры и прочие рыночные игроки.
К несчастью для американских финансистов, в стране существовала система выборов, и президентом мог стать «не тот человек». Причем среди реальных претендентов на президентсво страшен был не только Дональд Трамп, но и Берни Сандерс.
Одного «чужака» удалось усмирить в ходе праймериз, второму старались не дать избираться. Все силы были брошены на то, чтобы не пропустить его в Белый дом, не позволить Трампу стать президентом.
«Чудовище» не должно было дойти до Овального кабинета и получить рычаги власти. Но именно это и произошло.
Однако в ноябре-декабре 2016 года рынки все равно были на подъеме, а нефть взлетела в цене до 56,5 долларов за баррель. При этом, к 2017 году стало понятно, что американский пузырь надут не менее туго, чем пузырь китайский. И он надувается все больше.
Интригой нового года остается судьба этих пузырей. Разорвутся ли они? Как повлияют на мировую экономику и как поведут себя власти в США и Китае?
Эти вопросы делают предстоящий год весьма загадочным. В точности как 2016 год не оправдал пессимистических настроений, 2017 год может не оправдать ожиданий оптимистических. Слишком легко взросли они на малонадежной почве рыночных улучшений.
Каково основание для нынешнего прилива оптимизма? Что составляет его, кроме сверхдешевых кредитов банкам и щедрого выброса на рынки правительственных облигаций?
Ни в Японии, ни в ЕС, ни в США не видно роста платежеспособного спроса населения. Кредит удешевлен до предела, но его дешевизна не компенсирует уменьшение среднего класса. Кризис растворяет его на Западе точно так, как в 1990-2008 годах поддерживал его потребительские аппетиты.
В Соединенных Штатах в 2016 году произошел политический перелом.
И рост рынков не в состоянии его скрыть, сколько бы финансовые спекулянты ни говорили друг другу, будто Трамп ни на что не повлияет, а ФРС и далее будет повышать ключевую ставку необычайно медленно. Это сохранит за долларом преимущества перед валютами других старых стран центра. Но мировой капитализм пополнился уже странами нового центра, среди которых выделяется Китай.
Он производит уже не только простейшие потребительские товары, но и оборудование для промышленных предприятий. Закупать его в КНР считается очень выгодным. Фондовый рынок Поднебесной обвалился в 2015 году. Но теперь правительство щедро его подпитывает. Несмотря на отток капиталов, Китай выглядит не таким уж слабым в сравнении с США.
Американские финансовые элиты могут еще играть в игры со ставкой ФРС и ростом на фондовом рынке, но все более очевидно: их экономики в слабой позиции по отношению к Китаю и Индии.
Примечательно, что в конце 2016 года ключевая ставка в КНР составляла 4,35%, а в Индии – 5,75%. Для сравнения, «больные экономики» БРИКС имели ставку выше нормы здоровой экономики, составляющей от 3 до 6%. В Бразилии она составляла 14%, в России – 10%, в ЮАР – 7%.
Ситуация непростая: капиталы по привычке переходят из «развивающихся экономик» в страны «развитого капитализма». Но их экономики глубоко поражены кризисом, и инвестировать там некуда. Остается покупка ценных бумаг.
А самые выгодные бумаги – это облигации «молодых гигантов». Сравнительно высокие и просто повышенные ставки центральных банков в них делают вложения в облигации весьма выгодными. И потоки международного капитала вливаются в финансовые системы этих стран, поддерживая их валюты.
Движение капиталов в зоны спекуляций и доступность дешевых денег – вот, что создало улучшение ситуации на рынках в 2016 году. Одновременно происходило ослабление валют «стран центра» и укрепление «товарных валют», в число коих входит и рубль. Повышался спрос стран периферии, тогда как на фондовом рынке надувались пузыри.
Если посмотреть на ситуацию на начало 2008 года, то можно увидеть сходную картину.
Рост на фондовом рынке и слабость низового спроса, спекуляции сырьем и наличие свободных капиталов – все это признаки вызревающего кризиса. Они наблюдались и после 2008 года, но в последнее время их старательно воссоздавали регулирующие структуры. Всякий раз они ожидали дальнейший рост экономики, а дела шли иначе.
Две тысячи семнадцатый год вступает в права при наличии двух пузырей (в США и Китае) и явном непорядке с ключевыми ставками, поддерживающими пока финансовую стабильность.
Ко всему, в США к власти пришла группировка, понимающая: страна проиграла промышленную гонку с Китаем, отдала ему в огромной мере свой потребительский рынок и имеет мало шансов сохранить положение финансового центра мира. Потому высока вероятность атаки администрации Трампа на китайские товары и всю экономику.
Другого способа поправить дела уже нет. Кто-то должен заплатить за общий кризис.
Но сможет ли Трамп повести эту атаку в 2017 году? Позволят ли ему это финансовые круги США? Здесь нет ясности, как нет ее и в том, как долго продержатся пузыри на фондовом рынке. Не начнут ли они вновь сдуваться?
В любом случае, 2017 год обещает оказаться отнюдь не безмятежным. Он не может стать годом тихого выхода из кризиса, даже если видимость тишины сохранится на долгие месяцы.
Положение в мировой экономике очень сложное, и надвигается грандиозный конфликт — политическая баталия США и Китая.
Каков же основной итог 2016 года? В чем он? Многие видят его в росте на рынках, и это приятная иллюзия. Однако, главное не это, а то, что все риски, все источники кризиса — все это сохранилось.
Более того, это нашло политическое выражение и политика будет теперь влиять на процесс все сильнее. Приближается время, когда нельзя будет откладывать принципиальные решения. Их нужно будет принимать, и только это сможет обеспечить хорошие перспективы.
