Политолог и политгеограф — о массовых антикорупционных акциях, перспективах Алексея Навального и о рисках, которые его ждут
Воскресная акция, организованная Алексеем Навальным, стала, пожалуй. самым серьезным успехом оппозиционнера за всю его политическую карьеру — в первую очередь, за счет мощной региональной поддержки. Теперь глава ФБК, уже заявивший о президентских амбициях, без всяких сомнений может считаться политиком федерального масштаба: вряд ли в России найдется еще хотя бы пять человек, способных мобилизовать в свою поддержку такое количество сторонников по всей стране.
Сумеет ли Алексей Навальный использовать этот успех? Какие опасности подстерегают его в новом статусе? Изменится ли политика Кремля в отношении протестующих граждан и в отношении самого популярного оппозиционера России? На этот и другие вопросы Открытой России ответил политолог и политический географ Дмитрий Орешкин.
— Каково политическое значение антикоррупционных протестов, которые произошли в России в выходные?
— Эти протестные акции оказались для Алексея Навального успешнее, чем можно было ожидать. Он становится политиком федерального уровня. Это значит, что о нем стали говорить в курилке, в автобусе, на улице люди, которые живут не только в Москве. Несмотря на то, что по федеральным телеканалам об этих акциях не будут говорить ничего, местная пресса, так или иначе, будет вынуждена реагировать — потому что люди вышли, люди показали, что есть какой-то альтернативный лидер.
Состав протестующих изменился. Навальный вывел на улицу новое поколение. Там было очень много молодых, причем совсем молодых, которые только-только вошли в возраст избирателя. Это не советские люди, у них другое восприятие мира.
Навальный сейчас формирует повестку дня. Не Кремль формирует, а Навальный. Его могут не регистрировать на выборах, его могут снимать с дистанции, но он все равно будет вести свою избирательную компанию, и весьма успешно, как он ее уже сейчас ведет. Он будет присутствовать в головах людей. Может быть, он не будет присутствовать на телевидении, но он будет присутствовать в интернете, и люди будут следить. Навальный — политик до мозга костей. Он не такой мастер разговорного жанра, как Григорий Явлинский, но он заточен на результат, он делает конкретные шаги и заставляет о себе говорить. Сейчас он очень правильно выбрал тему, очень правильно на ней сконцентрировался, ведет очень правильную, последовательную и смелую политику. Это то, что для него хорошо.
— А что для Навального плохо?
— Плохое для Навального следует из того, что для него хорошо. Навальный ломает предвыборную стратегию Владимира Путина, которая заключается в том, что люди должны выбирать между Путиным, который есть «символ России», «символ всего народного» и людьми, которые «никто и звать никак». Никто же всерьез не будет говорить о том, что Жириновский, Зюганов или Явлинский способны выиграть у Путина. Это плебисцитарное голосование, когда вопрос очень простой: «Ты за Россию и Путина?», потому что в общественном сознании эти понятия слились. Или ты против, и тогда уже не важно за кого ты, потому что все остальные на порядок ниже Путина.
И эта концепция в головах многих людей теперь ломается. Появляется второй игрок — Навальный. Это для Путина недопустимо. Теперь не Путин против условного «нуля», а Путин и Навальный друг против друга. А уже 15 лет задача всей кремлевской политики заключалась в том, чтобы рядом с Путиным никого не было, а было выжженное поле. И вдруг на этом поле вырастает Навальный. Это опасно. Прежде всего для самого Навального.
Мы имеем дело с властью, которая такой расклад не приемлет. Поэтому Навального будут пытаться нейтрализовать, убрать из политического пространства. Я думаю, что в связи с этим полицейскому пробили голову на митинге, чтобы специально обученные люди могли навесить уголовку на Алексея, или что-нибудь найдут у него в офисе, и пришьют какой-нибудь экстремизм. В общем, его будут изолировать, направлять против него весь арсенал средств подавления, уничтожения, закатывания в асфальт.
Наверное, он к этому готов, у него есть какая-то стратегия защиты. Но у него будут очень серьезные трудности.
— А разве у Кремля в этой ситуации есть хорошие сценарии? Не получится ли так, что чем сильнее будет давление на Навального, тем крупнее будет становиться его фигура в русской политике?
— Это очень европейский взгляд. Так, конечно, будет, но в той части общества, которое можно назвать европейски-ориентированным. Это крупные города, крупные агломерации.
Но нужно понимать, насколько искренне, глубоко и беспредельно кремлевская власть презирает демократию и собственный народ. Нормальному человеку это трудно себе представить. Они просто считают, что народ — это тростник, это лес, который можно рубить, заготавливать, добывать березовый сок и тому подобное. Но никакого права голоса это население, которое растет на земле, не имеет.
Поэтому ну и что с того, что будет расти поддержка Навального? А если этого Навального не будет, кому эта поддержка будет адресована? Где-то, как-то у значительной части миллионов населения будут разговоры о том, что «с Навальным обошлись несправедливо», «если бы был Навальный в политике, выборы были бы интереснее», или «если бы Навальный пришел к власти, страна пошла бы правильным путем». Но это будет пассивное бурчание под слоем асфальта, в который закатают весь этот политический пейзаж.
Да я согласен с вами в том, что у Кремля хороших сценариев нет. Но Кремль довольно смело решается на плохие сценарии, когда это необходимо.
Навальный пошел на риск, создал новые правила игры, и там играют жестко. Борис Немцов тоже был ярким политиком. Теперь его нет. Да, это нанесло некоторый ущерб нынешней модели власти. Но не фатальный ущерб. Навального достаточно просто посадить, выслать, изолировать.
Но то поколение, которое Навальный начал будить — оно потребует альтернативы. Но это будет не в 2018 году точно. Это через несколько лет проявится. Конечно, Навальный — политик завтрашнего дня, а Путин — уже вчерашнего. Но от этого Навальному не легче, и от этого России не легче, потому что мы живем сегодня.
