Джон путешествует уже порядка 50-ти лет и посетил больше 50 стран, и за это время сменил уже пять яхт. В России в сумме он провел уже порядка 8 месяцев.
Максин – голландка, яхтсменка с детства, но у нее нет собственных яхт, она привыкла путешествовать под началом других капитанов. По образованию юрист, в России живет уже больше 25-ти лет, работает в медийной сфере.
Этих двух иностранцев связала именно Россия. Волею судьбы они отправились в путешествие, которое до них не совершал ни один яхтсмен. От Белого до Черного моря.
Маршрут путешествия
Путешествие заняло 4 месяца. Об этом приключении они даже написали книгу. А о впечатлениях в России рассказали мне:
Первые дни в России — культурный шок
Максин Матерс, голландка
Максин Матерс: Это был 1985 год. Очень было странно, что люди были не такие, как мне показывали. Меня очень удивило, что люди боялись меня. Я же была иностранка. В Советском Союзе нельзя было со мной разговаривать.
Люди боялись и друг друга.
Одновременно люди были намного больше похожи на меня. В Голландии были понятия коммунистов, я их воспринимала по-другому я не знала. Но когда приехала, все коммунисты оказались более похожи на меня. Это было очень странно.
Удивили купоны за сахаром. Я слышала про это только из-за войны. Но чтобы самой это увидеть… Это было ужасно. Потом после перестройки всё изменилось.
Джон Валлентайн, австралиец
Джон Валлентайн: Сейчас это мой пятый визит в Москву. Когда в первый раз приехал в Москву, я был в ужасе. Но теперь я думаю, что это замечательный город. Мне здесь нравится. Я научился читать, очень медленно – «Смоленская», «Кропоткинская». Читать и находить свой маршрут. И мне это внушает сильное чувство свободы.
Что удивило в России
Джон Валлентайн: О, да. Я не говорю, что это так уж важно, но – водка, водка, водка. Я очень удивился. Меня очень удивило, что люди, которые навещали нас на яхте, всегда приносили с собой еду и подарки. В мелочах – Максин мне подсказала, что, когда приходят гости, они не стучат в дверь и не ждут, а сразу заходят на яхту. И еще они никогда не садятся в углу в кабине яхты. Меня это удивило.
Другие мелочи – в Австралии мы говорим «Cheers!», когда выпиваем. Здесь я узнал, что перед тем как выпить, нужно встать и сказать небольшую речь. Тост. Длинный тост. Или еще люди выбрасывают пробку от бутылки, убирают распитую бутыль со стола. Это не так уж и важно для меня, просто все это мне в новинку.
Волго-донской канал
Еще, это не привычка, связанная с культурой, но меня шокировала бюрократия…
Бюрократия в России
Джон Валлентайн: Я столкнулся с ней в 2013-ом году. Против бюрократов у меня было секретное оружие – Максин.
Я узнал, что бюрократию можно победить. Когда я впервые встретил государственных служащих, бюрократов, я посмотрел на это русское лицо, Господи… но потом вы разговариваете, разговариваете, Максин помогает «задобрить» их, и постепенно, медленно стены начинают рушиться. Тут появляется бутылка водки, маринованные огурчики и внезапно все в комнате оказываются на одной стороне. Эти российские бюрократы пытаются нам помочь. «Мы решим Вашу проблему», — говорят они. – «Мы хотим Вам помочь».
И вот: русские, голландка и австралиец – все вместе пытаются решить одну проблему, которая, по сути, представляет собой бумагу, бумагу, бумагу. Бланки, бланки, бланки. Отделение за отделением, за отделением. Это оставило очень приятное впечатление. И у нас никогда не возникало сложностей. В конце концов, всегда все получается. Я должен заметить, что бюрократия в России – не самая ужасная. Из 16 стран, в которых я побывал, самая ужасная, наверное, на Галапагосских островах в Эквадоре. В Бразилии тоже достаточно сложно. Во Французской Полинезии было нелегко. На Кубе с этим было нормально. Так что я не критикую Россию. И я думаю, что множество проблем, которые у нас возникли – они все решены, но они были – это потому что просто не знали, что с нами делать. Нас никогда раньше не видели, никогда не видели раньше яхт, они не знали, как это все уладить.
Что уникального нашли в России, чего не нашли ни в одной стране?
Джон Валлентайн: Для меня лучшая часть морского путешествия – это отправляться из одной точки, прощаясь там со всеми, и прибывать в другую. Но после многих лет подобных путешествий прибытие в одну, другую, третью страну уже не вызывает такого восторга.
Прибытие в Соловки
Но прибытие в Россию было ни на что не похожим, фантастическим. Что мне показалось уникальным? Огромная территория этой страны, бесконечные реки. Второе – это восхитительная красота. Мы уже говорили о путешествии по Волге, когда ты проходишь очередной поворот и – Бам! – перед тобой Макарьев.
Макарьев
Или Ярославль.
Ярославль
Или Свияжский монастырь.
Свияжский монастырь
Либо когда вы пересекаете Белое море и видите Соловецкий монастырь.
Соловецкий монастырь
Просто фантастика! Таких впечатлений я никогда не испытывал. Это третье. И четвертое, что мне показалось уникальным, это насколько русские люди добры, щедры и дружелюбны. Я этого не знал.
Мы, не переставая, находим новые связи, друзей. Мы нашли так много хороших друзей, встретили так много хороших людей… Пятое – это то, что Волга – не пустая река. Корабли, корабли, корабли – постоянно.
Но нет яхт. Почти все время мы одни были на яхте. Это было удивительно.
Вытегра
А еще, напоследок, встречаться с людьми, которые никогда раньше не видели иностранцев, было восхитительно. Тех, кто никогда не видел не только австралийцев, но людей из других стран. В Медвежьегорске на Онежском озере один парень спустился к причалу, потому что он увидел лодку «с длинным шестом», он не знал что это такое. Это, конечно же, была мачта моей яхты. Очень дивно.
Онега
Максин Матерс: Для меня это друзья, я нашла тут друзей, потому что здесь уже давно. Здесь я уже не как посетитель. Я уже выросла здесь.
Еще – хорошие пельмени.
Три главных ассоциации с Россией
Джон Валлентайн: «Тепло». Это не о температуре, а о человеческой теплоте. Второе слово «Сложная». Нет одного простого слова, чтобы это описать. Слишком большая, слишком… очень сложная.
Думаю, третье слово, скажу как австралиец, это «недопонимание». Многие люди думают сумасшедшие вещи о России, что неправильно. Недопонимание в Австралии. Или в Америке.
Непонимание того, какая Россия на самом деле, о чем на самом деле здесь думают люди. И еще одно: «красота». Красота природы, рек, загородной местности, людей, архитектуры, огромного неба – всего.
Джон Валлентайн, австралиец. Капитан яхты «Тайнуи»
Максин Матерс: Это чувство дома, Москва. Для меня Россия – это русская безалаберность. Хаос. Всё можно, всё нельзя. Всё одновременно. Но в хорошем смысле. Мне это очень нравится.
Русские женщины
Джон Валлентайн: Русские женщины. Молодые девушки в России очень красивые, ими можно любоваться. В смысле, внешне. Они очень дружелюбны, с ними интересно поговорить. Мне это нравится. Многие девушки в России напоминают мне о моих двух дочерях. Все русские женщины немного оробевшие. Идут по улице в своих длинных меховых пальто…
Архангельск
Я думаю, это может быть связано с культурой. Я этого раньше не упоминал, но в Австралии хорошо, когда вы улыбаетесь, говорите «привет», помогаете людям с сумками, придерживаете двери. Русские женщины не улыбаются, не чувствуется теплоты в общении. Я уверен, что когда узнаешь этих людей поближе, то все меняется, но на улице… Это просто связано с культурой. Вы так не думаете?
И даже не в климате дело. В Норвегии, например, такой же климат, но люди там улыбчивые.
Череповец
Что бы Вы поменяли в России?
Джон Валлентайн: Язык. Кириллицу. Согласен на любой другой язык! (Изображает звуки русского языка) Невозможно…
Беломорск
Разница между большими городами и глубинкой
Джон Валлентайн: В маленьких городах намного проще. Но для австралийца, путешествующего по России, пойти куда-либо – настоящий вызов. Все из-за языка. И так мало людей понимают английский. В больших городах молодежь иногда немного говорят на английском. Но в маленьких городах… Я не против этого, потому что для меня поиск маршрута в другой стране, в Москве, в маленьком российском городке похоже на плавание в открытом море. Это приключение. И это весело. Когда мне самому удается найти дорогу к Парку Культуры или к Третьяковской галерее, я отношусь к этому, как к достижению, к успеху: «Да, у меня получилось!».
Соловецкий монастырь
Максин Матерс: Глубинка более приветливая, милая. Там больше времени на всё.
Соловецкие острова
В большом городе часто все грубые, хамят, нет времени ни на что. Все бегут. Пробки. Как, в общем-то, и везде.
Вы полюбили Россию за время пребывания здесь?
Джон Валлентайн: О, да. Да. 90 тысяч километров российских рек я проплыл с большой любовью.
Максин Матерс: Я привыкла к жизни здесь. И я люблю Россию, со всеми ее недостатками. Но не все мне нравится в ней.
