18-летний Аполлон Шнуров проводит выставку Untitled.Jpg. Ее основа — портреты, а также произведения на тему социального протеста и выплеска эмоций.
Аполлон Шнуров, 18-летний сын лидера группировки «Ленинград» Сергея Шнурова, впервые показал петербургской публике свои художественные работы. Выставка молодого живописца проходит в галерее «Свиное рыло» (набережная Фонтанки, 5/2).
До этого Аполлон Шнуров участвовал в фестивале музыки и искусств в Барселоне. Сейчас он учится в Испании. Собственно, в этой стране и создавалась большая часть работ. Свои произведения художник называет «электронной живописью». Его знаменитый отец тоже является родоначальником нового изобразительного жанра — «брэнд-реализма». И похоже, что талантом разыгрывать публику, иронизировать над общественными и собственными слабостями, дебютант Аполлон ему не уступает.
Все работы созданы с помощью графического планшета и компьютерных программ. Автор говорит, что использует плагины (программные модули) настоящих масляных мазков, а получившиеся изображения распечатывает на холсте в единственном экземпляре. С одной стороны, Аполлон Шнуров претендует на сходство с масляной живописью и эксклюзивность каждой работы — именно с этих сторон публика привыкла представлять классическое искусство. С другой стороны, юный художник создает штампы посредством методики, разработанной еще Энди Уорхолом. В итоге получается электронно-цифровая серия, которая, по его утверждению, «ассоциируется с коммерциализированными и деперсонализированными рисунками».
Физическое искусство, как считает Аполлон Шнуров, сдает свои позиции, так как его инструменты все легче синтезировать в цифровое воплощение. Адаптация публики к этим изменениям — вопрос времени.
Художник назвал свою выставку Untitled.Jpg. Ее основа — портреты, а также произведения на тему социального протеста и выплеска эмоций. По задумке автора, они не должны походить на дизайнерские коммерческие проекты. В зале «Свиного рыла» можно увидеть автопортрет в эксцентричном образе, который сейчас примерил на себя художник. Как и большинство молодых людей, Аполлон проводит эксперименты с внешностью и сознанием. В экспозицию также вошел и портрет Виктора Пелевина из желтого и синего цветовых пластов в минималистичном и «мистическом» стиле.
Тех, кто интересуется эмоциональным оттенком и социально-политическим подтекстом, привлечет работа «Красный угол». Она, вероятно, посвящена интересным отношениям церкви и государства в Российской империи и привычке народа возводить то и другое в ранг неприкосновенного авторитета. Название отсылает к домашнему алтарю в жилище древних славян, связанному с ритуалами языческих предков, и затем позаимствованному для политпросвещения и создания советского «Красного уголка».
Возможно, здесь публике преподносится некая гремучая смесь из разнородных архаичных атрибутов, которые общество действительно любит смешивать между собой: крещенские купания, освящение магазинных куличей и яиц, окрашенных штампованными наклейками, любовь высоких чинов к посещению всех важных церковных мероприятий.
Но все это зритель скорее домысливает самостоятельно, чем считывает с картины. Произведение сложно назвать действительно смелым, красноречивым и политически нахальным. Оно явно служит лишь манком для тех, кто не просто любопытствует, чем же удивит искушенную питерскую публику наследник такого экстравагантного и нонконформистского творчества, но и рассчитывает увидеть предтечу молодежного бунта, неизбежного переустройства жизненного порядка, который сейчас завязан на страхах и предрассудках.
И есть основания предполагать, что Аполлон Шнуров, как и его отец, со своим бунтарским роком и новаторскими художественными идеями весьма элегантно дурачит богемных любителей искать повсюду глубинные смыслы. Особенно в непростое и переломное время — ведь это благодатная почва для смелых экспериментов. Но настоящие творческие находки всегда идут рука об руку с бездарной спекуляцией, а также — с изящным шоу иллюзиониста-сатирика. Как тот же Энди Уорхол и отчасти Сальвадор Дали (но последний в первую очередь был все-таки художником).
Причем есть такие артисты, которые даже не нуждаются ни в каких визуальных эффектах. Им хватает обывательской доверчивости и самомнения «ценителей». На подобных слабостях в дореволюционной России играл «профессор черной и белой магии Граф Калиостро», который на самом деле был отставным штабс-капитаном Григорьевым. О реальности существования этого персонажа нет полностью достоверных фактов. Историки отмечают, что бродячих фокусников в русской провинции было видимо-невидимо. Но описанные ими трюки этого артиста очень похожи на методику многих деятелей «современного искусства», и Шнуровых в том числе.
Продвижение их «провокационных» (а на деле зачастую просто смешных) проектов во многом зависит от того, сколько последователей привлечет адепт «модно-стильно-современного» круга. Для последнего самое страшное — это хоть на секунду показаться серым и тривиальным, как загадочная общая масса. Не прямые ли это потомки тех купцов и мещан, которые приходили посмотреть на «лошадь, у которой хвост там, где у всех лошадей голова» или на то, как «граф Калиостро на глазах почтеннейшей публики съест живого человека»? Как отмечают писавшие об этом специалисты, никто не хотел оставаться в дураках в одиночку.
Так что главными «экспонатами» на выставке Аполлона Шнурова тоже являются именно эти забавные ценители. Авторы идеи вновь попали в цель, и уже за это их стоит похвалить.
