Лоббисты во власти обрекают аграрный сектор на стагнацию.
На селе приступили к полевым работам. Хозяйства Дона, Кубани, Ставрополья подкармливают озимые, сеют ранние яровые культуры. Вот–вот начнется страда и в других регионах.
Весна – время, когда закладывается фундамент будущего урожая. В прошлом году Россия собрала 105 миллионов тонн хлеба. Повторить, а, тем более, превзойти этот рубеж, в условиях экономического кризиса будет нелегко.
Зерновые культуры займут около пятидесяти миллионов гектаров, стоимость полевых работ, по расчетам специалистов, увеличится минимум на сорок процентов. Год назад обошлись они в 268 миллиардов рублей. Значит, сегодня потребуется на 40–50 миллиардов рублей больше. При том, что машинный парк изношен, материальные ресурсы становятся все дороже. В 2000 году, чтобы купить тонну горючего, надо было продать три тонны зерна. Сегодня, с учетом инфляции — не меньше десяти тонн.
Для пополнения оборотных средств государство выделило крестьянам на весенние полевые работы кредит в 19,6 миллиарда рублей. Минсельхоз открыл «горячие линии»: чтобы оперативно отслеживать поступление средств, горючего, удобрений, контролировать их стоимость, сдерживать аппетиты поставщиков. За тонну аммиачной селитры они требуют 16–17 тысяч рублей, еще не так давно отдавали за одиннадцать с лишним тысяч. А чтобы получить хороший урожай зерна, нужно внести на каждый гектар не меньше центнера азотных удобрений.
«Общий бюджет нашей посевной кампании вырастет с 4,5 до 5,7 миллиардов рублей, — сетует министр сельского хозяйства Нижегородской области Алексей Морозов. — Основная причина – удорожание удобрений. В прошлом году потратили на них 1,2 миллиарда рублей, нынче едва ли уложимся в 1,8 миллиарда».
Между тем, их себестоимость выросла всего на семь–восемь процентов. Так что справедливая цена не должна была бы превышать 13–14 тысяч рублей за тонну. Напомню: заводы по производству химических удобрений были построены в СССР, в рамках тогдашней продовольственной программы.
Времена изменились, прежние обязательства забыты. Новые хозяева стремятся сбыть товар как можно дороже, за валюту. Работают предприятия на отечественном сырье, мощностях и оборудовании. Поистине, одни хлеб сеют, другие прибыли жнут. Федеральная антимонопольная служба пришла к выводу: они могут и должны снизить цены для наших потребителей.
Аграрники, со своей стороны, требуют ввести квоты на экспорт удобрений. Обеспечить ими, по доступным ценам, прежде всего, российское поле. Но силы неравны. На стороне «химиков» – лоббисты в высших эшелонах власти. Они, похоже, заранее обрекают наш АПК на стагнацию.
Вот и минэкономразвития ожидает нынче рост сельхозпроизводства всего лишь на 1,1 процента против 3,7 процента в прошлом году. Откуда такая безысходность? Как тогда будет с импортозамещением, с продовольственной безопасностью? Разве не в силах правительства, этого министерства изменить ситуацию?
Имея восьмую часть пашни планеты, Россия в состоянии прокормить не меньше миллиарда человек. На первом этапе – хотя бы собственный народ. Аграрный сектор может стать локомотивом экономики, он создает рабочие места в машиностроении, переработке, других отраслях, повышает спрос на товары и услуги. Хлеб – главный пищевой продукт. Он же — основа кормовой базы животноводства. Агрохолдинг «Кубань» в прошлом году получил свыше миллиарда рублей чистого дохода, он славится высокими урожаями пшеницы, кукурузы, сои. А также поставляет на рынок тысячи тонн говядины, свинины, мяса птицы. Основа кормовой базы здешних животноводческих комплексов – зерно. И, как товар экспортный, постоянно возобновляемый, оно перспективнее энергоресурсов. Если же продавать в виде муки, макарон, круп, можно дополнительно получать с каждой тонны не менее двадцати тысяч рублей.
Иными словами, АПК – то самое звено, с помощью которого, не слишком громыхая, можно вытащить проржавевшую цепь нашей экономики. И вот теперь самое время браться за его укрепление. Ибо известно: весенний день год кормит. Но труд крестьянина во многом зависит от капризов природы, а сезонность полевых работ не позволяет использовать машины, оборудование с полной отдачей. Сеялка, зерноуборочный комбайн работают 10–15 дней в году. Станок на заводе – триста дней. Причем, в две–три смены. Так что АПК не может конкурировать с другими отраслями, нуждается в финансовой поддержке.
На реализацию госпрограммы развития сельского хозяйства в 2015 году отпущено 187,9 миллиарда рублей. Еще пятьдесят миллиардов добавлено в ходе длительного торга парламента с правительством. Для импортозамещения, других нужд, коих в аграрном секторе нашем несть числа.
Разрушены, ликвидированы опытные хозяйства, многие НИИ селекции и семеноводства. Сегодня, стыдно сказать, покупаем за границей семена сахарной свеклы, кукурузы, подсолнечника, не говоря уже о технике и технологиях.
В условиях дефицита появились продавцы, предлагающие под видом доброкачественного фальсифицированный посевной материал. А от худого семени, известно, не жди доброго племени.
В странах Европы субсидии фермерам достигают сорока процентов себестоимости продукции. Там они берут кредиты под один–два процента годовых. Нашим крестьянам, на весенние полевые работы, пытались навязать их под 25–27 процентов.
«Прямая поддержка возможна и необходима только в одном случае, в интересах безопасности страны, — говорил, будучи министром финансов, Алексей Кудрин. — Не продовольственной или экологической, а настоящей, национальной. Чтобы страна сохраняла свой суверенитет».
Сегодня в экономическом блоке правительства так уже вроде бы не считают. На словах признают: обеспечение продовольственной безопасности – задача и национальная, и настоящая. Рассуждают об импортозамещении, о том, что скоро, дескать, все будет у нас цвести и колоситься. Но мало чего стоят бесконечные сеансы внушения оптимизма.
За последние двадцать с лишним лет господдержка АПК сократилась в разы. Соответственно, растут долги. Основная их причина – пресловутые «ножницы». То есть, дороговизна ресурсов для села — и низкие закупочные цены на хлеб, мясо, молоко. Наживаются на этом посредники, деревня же недополучает половину положенной выручки. Объем кредиторской задолженности перевалил за два триллиона рублей. Сосчитаем: при годовом доходе, не превышающем восьмидесяти миллиардов рублей, чтобы ее погасить, потребуется не менее тридцати лет…
Власти стараются учесть материальные потребности деревни. Обеспечено финансирование «на уровне прошлого года». Но и стоимость оборотных средств — запчасти, удобрения, семена и прочее — выросла. Так что эту диспропорцию малыми вливаниями не устранить. И вот минэкономразвития предрекает, как нечто неизбежное, снижение темпов сельхозпроизводства.
Положение, действительно, непростое. Упустив пятнадцать «тучных лет», правительство теперь судорожно ищет способы, как, при сокращении потока нефтедолларов, свести концы с концами, секвестирует бюджет. Выход все же есть, и даже официально оформлен. Минсельхоз предложил изменения в «Госпрограмму развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельхозпродукции, сырья и продовольствия на 2013–2020 годы». Там — необходимые расчеты, возможные источники пополнения средств.
Они, собственно, видны и неспециалисту. Мы ежегодно закупаем за рубежом продовольствие на фантастическую сумму: свыше сорока миллиардов долларов. Направим селу хотя бы половину этих средств — совершим настоящий переворот в его экономике.
Можно «заимствовать» у других госпрограмм, где бюджетные средства осваиваются на два–три процента.
Страны, где хорошо развито сельхозпроизводство, вкладывают немалые деньги в мелиорацию, ведь орошаемые поля гарантируют высокую отдачу. Есть такой опыт и у нас, устойчивых урожаев на поливе добиваются земледельцы Краснодарского края. В прошлом году собрали 930 тысяч тонн риса. В планах на этот год — миллион тонн. Увы, таких примеров мало. К 1990 году орошаемые земли занимали в России 6,2 миллиона гектаров. Сейчас втрое–вчетверо меньше. Так, в Центральном федеральном округе на поливе будет сегодня всего семьдесят тысяч гектаров посевов.
Значительную часть урожая теряем из-за нарушения сроков сева, жатвы. Причина – нехватка техники: на местах, в регионах, сами решают проблемы с ее приобретением. При этом слабо или почти не используются возможности такой специализированной организации, как «Росагролизинг». Он мог бы централизованно закупать для хозяйств — по их заявкам — необходимые машины, оборудование, а при отсутствии у заказчиков средств — создавать прокатные пункты.
Наконец, о приятном. Запасы зерна в России составляют свыше 26 миллионов тонн. То есть, при любом урожае сможем обеспечить внутренние потребности — более семидесяти миллионов тонн — а также экспорт, в пределах тридцати миллионов тонн. Хотя продавать его в наших условиях — все равно, что торговать лесом-кругляком. Зерно, как уже сказано, основа кормовой базы животноводства. Повернув этот мощный ресурс на фермы и комплексы, избавились бы от необходимости тратить миллиарды долларов на закупку чужого продовольствия. Трудно понять?
Между тем экспорт, связанные с ним проблемы, как ни покажется странным, сегодня могут способствовать снижению валового сбора зерна. Правительство ввело пошлины на его продажу, делается так не впервые. Достаточно вспомнить 2010 год, когда подобная мера была вызвана низким урожаем. Теперь высокие цены на мировом рынке ускорили темпы вывоза. Только в январе ушло за рубеж 1,7 миллиона тонн, в основном — пшеницы. Это провоцирует рост внутренних цен, а выгодная для крестьян ситуация бьет по карману всех россиян. Подорожали не только батоны, буханки, но и макароны, печенье, крупы.
Вот и решили затормозить процесс. Размер пошлины – пятнадцать процентов стоимости товара, но не меньше 35 евро за тонну. Цены пошли вниз. Крестьяне вынуждены продавать хлеб на внутреннем рынке, зачастую себе в убыток, ибо срочно требуются деньги на семена, удобрения, горючее.
Оказалось: палка о двух концах. Подрезав экономику земледельцев, пошлины не затронули нас, конечных потребителей, что вовсе не стало неожиданностью. Последние пятнадцать лет зерно в России то дешевеет, то дорожает. И все это время цены печеного хлеба только растут: наживаются посредники. Зато полеводы серьезно задумываются о сокращении посевов, при низких ценах производство зерна становится нерентабельным. Прошлогоднее, оставшееся в закромах, можно придержать до лучших времен. Губернатор Краснодарского края Александр Ткачев призывает своих земляков–хлеборобов «не впадать в зависимость от рыночной конъюнктуры, не концентрироваться лишь на выращивании пшеницы». То есть, менять структуру посевов.
Выход, опять же, известен, это — зерновые интервенции, госзакупки по приемлемым для поставщиков ценам, льготные субсидии на развитие производства, другие виды реальной помощи в организации полевых работ.
Становится все более очевидным: экспорт нефти и газа не гарантирует нам устойчивых доходов. Нужно решительно браться за восстановление собственной экономики, аграрной в том числе.
Недаром говорится: «Хлеб – всему голова». Уместно напомнить резковатое, но вполне резонное предостережение нобелевского лауреата Жореса Алферова: «Не перестанем сидеть на трубе – будет нам труба».
Пока же, объявив ответные меры на принятые Западом санкции, власти лишь поменяли адреса зарубежных поставщиков продовольствия…
Источник: stoletie.ru
