Оснащенные новейшим вооружением и бронежилетами профессиональные солдаты быстро и результативно захватили Крым. Восстание, в ходе которого местные «ополченцы» внезапно обрели тяжелое вооружение и наладили достаточно эффективное взаимодействие, стремительно переросло в полномасштабную повстанческую войну. Во время парада в День Победы Москве и всему миру была показана современная, производящая глубокое впечатление боевая техника.
Деятельность последнего времени и публичная демонстрация современных вооружений создает впечатление, что Россия возродила первоклассную армию, соответствующую ее притязаниям на статус мировой державы. Заметная роль «маленьких зеленых человечков» в последние месяцы формирует представление о том, что у России есть хорошо подготовленные и управляемые вооруженные силы, все чаще получающие самую современную боевую технику. Захват Крымского полуострова произвел глубокое впечатление. Он был осуществлен профессиональными подразделениями. ВДВ, морская пехота и спецназ, отвечавшие за взятие под свой контроль ключевых объектов на начальном этапе операции, впечатлили не только своим четким взаимодействием, но и профессионализмом, удивившим журналистов. Захват Крыма был поразителен не только из-за наглости Кремля, но и в плане боеспособности. Мало кто осознавал, что Россия обладает способностью провести операцию типа крымской. А теперь, когда усиливается обеспокоенность по поводу возможного возобновления боевых действий на востоке Украины, страхи относительно возрождения российской армии нарастают.
Однако совершенно недостаточно внимания уделяется тому, что на самом деле представляют собой российские вооруженные силы. Многие комментаторы, превозносящие возрождение армии России, ссылаются на планы и заявления российских военных, и больше говорят об используемых ими игрушках, нежели о реальных возможностях.
За публичными показами и парадами скрывается более сложная картина с большим количеством нюансов. Да, Россия производит некоторые высокотехнологичные игрушки (например, танки и бронемашины серии «Армата»), однако ее способность профинансировать действия по модернизации армии и сохранить их темпы вызывает сомнения. Несмотря на переливающую через край истерию по поводу новой военной техники и боевого потенциала российской армии, в стране до сих пор существуют структурные, экономические и стратегические ограничения, не только сдерживающие ее развитие, но и угрожающие уже достигнутому прогрессу.
В результате начатых в 2008 году модернизационных усилий в России появились две армии: одна элитная (более профессиональная), способная проводить быстрые и сложные боевые действия с применением довольно современного оружия; и вторая — по-прежнему основанная на призыве, массовой мобилизации, и оснащенная не всегда современным оружием.
Даже у «маленьких зеленых человечков» ситуация гораздо более сложная, чем демонстрирует аннексия Крыма. Большая часть спецназа это на самом деле призывники, служащие один год, хотя там тоже есть профессионалы. Как отмечает Марк Галеотти (Mark Galeotti), «основную часть спецназовцев лучше всего сравнивать с французским иностранным легионом, с британской 16-й воздушно-штурмовой бригадой или с американским 75-м полком рейнджеров, потому что это элитная и мобильная легкая пехота, способная участвовать в самых разных боевых действиях, в разных климатических зонах, оптимизированная для осуществления интервенций, но не являющаяся силами специального назначения первого уровня». У Москвы на самом деле есть около 500 спецназовцев высшего класса (сравнимых с отрядом «Дельта» или с боевой морской особой группой быстрого развертывания Seal Team Six), которые сведены в отдельное подразделение и использовались при захвате крымского парламента.
И хотя все больше элитных подразделений российской армии обретают оперативную самостоятельность и способности для быстрого развертывания, на основную часть вооруженных сил по-прежнему давит груз прошлого. Это советская структура с многочисленными недоукомплектованными частями, имеющими на складах вооружение, которым будут оснащаться войска во время мобилизации при возникновении конфликта. Недостатки такой организационно-штатной структуры наглядно проявились во время войны с Грузией в 2008 году, когда воздушно-десантные части и подразделения были переброшены туда из внутренних районов России быстрее, чем войска, дислоцирующиеся на Кавказе. Действия по модернизации армии, начатые в 2008 году, были направлены на то, чтобы заменить тяжелые и неповоротливые дивизии на маневренные и самостоятельные бригады меньшей численности. Действия по уменьшению зависимости от массовой мобилизации и недоукомплектованных частей продолжаются, однако эта тенденция несколько замедлилась, и некоторые дивизии были восстановлены.
Несмотря на планы по созданию полностью укомплектованных частей и подразделений, введенные на Украину войска набирали со всех частей России, а потом сводили вместе в соответствии с потребностями боя. Сообщения о потерях среди «российских добровольцев» свидетельствуют о том, что для проведения конкретных операций формировались группы из разных регионов и частей (хотя в основном это были элитные десантники и спецназ). Несмотря на все усилия по отказу от массовой мобилизационной структуры в армии, большинство частей по-прежнему удручающе недоукомплектовано личным составом.
Разница в структуре частей отчасти усугубляется теми же самыми проблемами стратегического характера, которые всегда преследовали Россию. У нее слишком мало людей для охраны границ и для противодействия тем многочисленным угрозам, с которыми она сталкивается. Сегодня России нужна современная и передовая в техническом плане армия, чтобы противостоять НАТО, силы для противопартизанских действий, которые можно быстро развертывать на Кавказе и в Центральной Азии, войска для операций в Арктике, где постоянно усиливается соперничество, и крупная группировка войск для противодействия угрозам на Дальнем Востоке. В России по-прежнему идут дебаты о том, как найти нужный баланс между противостоянием всем этим угрозам и созданием более эффективной организационно-штатной структуры частей и подразделений.
В целях повышения уровня постоянной готовности частей и подразделений в армии прилагаются усилия по увеличению числа контрактников, как называют профессиональных военных. Эти действия явно не соответствуют потребностям (процент желающих продолжать службу контрактников недопустимо низок, а количество набираемых в войска по контракту часто не соответствует числу увольняемых). Некоторые улучшения в обеспечении жильем, повышение денежного довольствия и статуса военнослужащих кажутся неубедительными для большей части российского общества. Усилия по набору контрактников также имеют целью создать сержантский корпус, которого у российской армии никогда не было (как не было и профессиональных вербовщиков, что также мешает набору солдат-профессионалов). Роль сержантов в российской армии играют младшие офицеры, что ведет к раздуванию штатов офицерского корпуса. Хотя во многих странах нет профессионального сержантского корпуса (в Китае, например), опытные сержанты крайне важны не только для управления все более сложными техническими компонентами современной войны (особенно в связи с повышением роли сетевых систем управления, связи, разведки, наблюдения и рекогносцировки), но и для обеспечения необходимого уровня обучения и готовности войск. И хотя Россия говорит о современной армии и выставляет ее напоказ, она по-прежнему полагается на массовый призыв молодежи, чтобы демонстрировать свой великодержавный статус.
Что касается новой техники, то легко оказаться под впечатлением от внушительных тактико-технических характеристик. Но надо учитывать и то, как на самом деле будут работать эти системы вооружений. Те новые игрушки, которые Россия показала на параде 9 мая, например, танк Т-14 «Армата», БМП «Курганец-25», БМП Т-15 и БТР «Бумеранг», по отдельности выглядят очень внушительно и действительно представляют собой настоящую революцию российской конструкторской мысли (хотя пока непонятно, смогут ли русские производить у себя высококачественные оптические приборы. В настоящее время Россия импортирует оптику для танков Т-90, покупая ее у компании Thales).
Но хотя с появлением новой техники в войсках боеспособность российской армии существенно повысится, польза от нее сдерживается таким фактором как возможности по переброске. Стратегический транспортный потенциал в России удручающе слаб, и она по-прежнему полагается на свой железнодорожный транспорт, в то время как в области воздушного и морского транспорта улучшений у нее немного. А поэтому у российской армии весьма ограниченные возможности в плане быстрой переброски сил и средств. Например, БМП «Курганец-25» на 10 тонн тяжелее прежних образцов боевых машин пехоты, а поэтому оперативно перебрасывать ее в зоны конфликтов будет гораздо сложнее. В советские времена недостатки транспортной инфраструктуры компенсировали за счет создания крупных складов и арсеналов оружия и военной техники, которую получали прибывающие в период мобилизации призывники. Такая стратегия не соответствует новым условиям с их новыми угрозами, когда необходимо оперативно перебрасывать войска и технику в кризисную зону. В то время как воздушно-десантные войска, морская пехота и спецназ обладают достаточными силами и средствами тылового обеспечения для проведения операций типа крымской, этого нельзя сказать о регулярных войсках, которым нужна эффективная логистика для быстрого развертывания.
Несмотря на решаемые вопросы стратегии, укомплектования и переброски войск, на грандиозные военные замыслы России вполне могут повлиять экономические соображения. Как отмечает Дмитрий Горенбург (Dmitry Gorenburg), в условиях, когда экономика страдает от санкций, из страны уходят инвестиции, а цены на нефть падают, «выделенных денег может оказаться недостаточно для создания того, что они хотят создать». Эту ситуацию весьма емко и кратко суммировал один из самых известных российских экономистов (ныне проживающий в эмиграции в Париже) Сергей Гуриев: «В любом случае, экономическая и финансовая логика Кудрина сегодня актуальна даже в большей мере, чем когда его отправили в отставку. Если Россия и в хорошие времена не могла себе позволить военный бюджет в размере 4% ВВП, то сейчас она тем более не в состоянии нести такие большие оборонные расходы, когда против нее действуют низкие нефтяные цены, западные санкции и экономический спад».
Россия самым драматическим образом повысила свой военный потенциал, профессионализм армии и качество ее подготовки, начав в 2008 году процесс ее модернизации. Но несмотря на технические усовершенствования и некоторое повышение боевых возможностей, российские вооруженные силы по своему потенциалу остаются слабой тенью того, что о них думают и говорят. Для стран, находящихся на российской периферии, она остается серьезной и мощной угрозой. Но за пределами этой периферии Россия гораздо слабее, чем можно себе представить. За ее демонстрациями силы скрывается гораздо более сложная картина боевых возможностей. Вот почему ядерный арсенал остается неотъемлемой частью российской военной доктрины и стратегических планов, на что указывают ее подстрекательские заявления. То, насколько грозными являются эти крутые новые игрушки, определяется реальными возможностями России по их применению.
Эндрю Боуэн
Источник: inosmi.ru
