Этот пост известного российского кинокритика и куратора Бориса Нелепо вызвал буквально бурю в кинематографическом сообществе страны – сотни откликов и комментариев от коллег, возмущенных дичайшим положением дел в отечественном кино, которое вопреки всем конституциям подвержено жесточайшей цензуре.
Вот что пишет Нелепо:
«На следующей неделе в кинотеатрах должен выйти фильм Ксении Ратушной «Аутло» (продюсер Верника Чибис, прокат Владислав Пастернак).
Ну по крайней мере в тех кинотеатрах, которые ещё не испугались и не сняли картину с репертуара. Как, например, Третьяковская галерея: они продавали сутки билеты на специальный сеанс с представлением Егора Беликова и по звонку сверху, как я понимаю, показ отменили, несмотря на уже проданные десятки мест. Анонс стёрт с сайта.
Для тех, кто не слышал о фильме, процитирую кинокритика Алексея Васильева. Он написал в своём тексте: «Для нынешних старшеклассников «Аутло» может стать фильмом поколения так же, как «Асса» стала таким фильмом для школьников перестройки». «Аутло» — в частности, ЛГБТ-драма, что, видимо, и послужило причиной всех проблем. Важное замечание: у «Аутло» есть прокатное удостоверение, выданное Министерством культуры, то есть фильм официально разрешен к показу (об этом ниже).
В марте этого года мы с Анисей Казаковой провели российскую премьеру «Аутло» в национальном конкурсе «Духа огня», программным директором («председателем отборочной комиссии») которого я пробыл четыре года. Фильм получил главный приз из рук потрясающего жюри: Павел Руминов, Нижина Сайфуллаева, Алексей Щупов и Наташа Меркулова. Павел Карманов вручил приз за лучшую музыку, а Юрий Шайгарданов — за лучшую операторскую работу. Это три независимых друг от друга жюри. (И от них это тоже потребовало известной смелости).
Любой куратор, работающий в России, знает на своём опыте, что такое цензура и самоцензура. Тем не менее, ничего сравнимого с давлением во время показа «Аутло» я не припомню в своей жизни. Весь фестиваль я провёл с телефоном, по которому часами и часами общался с разными инстанциями.
Тут я должен оговориться: к чести руководства Ханты-Мансийского автономного округа я могу сказать, что ни разу ни со стороны аппарата губернатора, ни со стороны генерального спонсора даже не обсуждался вопрос об отмене показа. Это просто было немыслимо. Я понимаю, что такая поддержка и такая адекватность — это редкость, поэтому я искренне благодарен.
Собственно, изначально не шло речи о цензуре со стороны инстанций власти. Напротив, всё началось как проявление того самого низового активизма из прекрасной России будущего: как в случае с «Дау» на Берлинале, появились возмущенные представители общественности, которые начали писать официальные письма, а также протесты в социальных сетях («москвичи везут разврат на чистую сибирскую землю», очень знакомая риторика). В итоге, они даже вызвали нам на показ полицию, которая тоже была корректна. Возрастной ценз «Аутло» 18+. В частности, я лично стоял на входе в зал и проверял паспорта зрителей. После сеанса их выборочно проверила и полиция, которая не нашла каких-либо нарушений.
Фестиваль завершился. Я был очень счастлив: это был, на мой взгляд, лучший наш фестиваль за эти четыре года, несмотря на кризис с эпидемией.
Весь мир ушёл на карантин, а к нам пришёл товарищ майор (активисты дописались до омбудсмена по правам детей, как я понимаю). Когда тебя проверяет генеральная прокуратура, это действительно очень страшно, потому что ты всегда неправ. Если к тебе пришли с проверкой, то это значит, что ты уже априори виноват. И во всём подозрителен.
Почему был показан фильм? Так мы же фестиваль, мы показываем фильмы, а «Аутло» к тому же имеет прокатное удостоверение от Минкульта. Почему до вас его не показывали в России? Так наш фестиваль стремится показывать российские премьеры, то есть первыми демонстрировать фильмы. Почему после вас его не показывали в России? Так по окончании нашего фестиваля же закрыли кинотеатры по всей стране, товарищ следователь. Почему на церемонии закрытия на сцене были несовершеннолетние балерины, выносившие награды, когда при них произносилось слово «Аутло»? Товарищ следователь, слово «Аутло» не считается само по себе ЛГБТ-пропагандой.
Почему ваш каталог не упакован в полиэтилен? Почему вы выбрали этот фильм, а не другой? Почему у вашего отборщика нет образования ВГИКа? Предоставьте протокол с печатями отборочной комиссии, принявшей решение показать фильм. А где оценочный лист? Вы же ставили баллы фильмам, где заверенный лист? По каким критериям было принято решение отобрать этот фильм?
Все вопросы — реальные. Всю весну коллег из Ханты-Мансийска таскали на допросы. Поднимали записи с камер в кинотеатре. Простите за банальность и штамп, но это действительно Кафка. Не было нарушено ни одного закона (возрастной ценз соблюден, прокатное удостоверение есть, хотя и об этом отдельно, но даже оно по закону не нужно для показа на фестивале), но если проверка пришла, она же не может уйти ни с чем? Уже полгода моя команда, да и я тоже, пишет объяснительные, отвечает на вопросы, оправдывается. Абсурдные вопросы повторяются по кругу. На прошлой неделе вот пришло уже новое письмо от прокуратуры по запросу какого-то депутата. Нарушений закона нет и быть не может, но и что с того? Вы виноваты, объясняйтесь.
Сегодня я понял, что у меня больше нет сил. Я сломался.
Я понимаю, что по сути я потерял фестиваль. Он был делом моей жизни эти годы. Любой человек из тех, кто был рядом, знает, что я вкладывал в «Дух огня» все свои силы, время, знания, экспертизу, иногда даже деньги. Из-за бесконечных сложностей по организации фестивалей в нашей стране, я понимаю, что получалось воплотить в лучшем случае половину из задуманного, а 90% своего времен и сил я тратил не на кураторскую работу, а на дипломатию и политику.
Тем не менее, это были мои лучшие годы и лучшее из того, что я когда-либо делал. И невероятная команда. Аниса Казакова, собиравшая русские конкурсы. Анна Рубан — думаю, лучший продюсер в России (по крайней мере я лучше не встречал). Но об этом я напишу отдельный пост с воспоминаниями о хорошем. Сейчас мы о другом. О плохом.
Ситуация следующая: мне сообщили, что Министерство культуры пока что отзывает финансовую поддержку «Духу огня» и угрожает невключением фестиваля в реестр (а это фактический запрет на проведение). Да, именно так: Министерство культуры выдало прокатное удостоверение фильму, за показ которого теперь наказывает фестиваль. Как так получается, я не знаю.
Светлана Максимченко, мы с вами вместе делали эхо «Духа огня» в Москве в «Москино»; я думал, что мы горим каким-то синефильским и сущностным делом, а оказалось, что оно вредное, противоречит интересам культуры и заслуживает только порицания…
Про Минкульт эта информация прошлой недели, после чего я сломался и перестал подходить к телефону. Но это совершенно неважно, если неделю спустя вдруг Министерство культуры сменит гнев на милость. В местном департаменте культуры Ханты-Мансийска нам сказали прямым текстом, что теперь будут с микроскопом следить за каждым отобранным фильмом и контролировать каждый наш шаг. Будто бы без этого фестиваль было делать легко и не приходилось на каждом шагу преодолевать сопротивление, чтобы всё-таки воплотить видение; создать фестивалю какой-то образ, а не просто превращать его в склад фильмов.
Эти полгода я молчал, покорно отвечал на бесконечные запросы надзорных органов о нашей «преступной деятельности». Нами с Анисей Казаковой недовольны все: и от коллег, и от прямого начальства мы тоже месяцами выслушиваем, что мы подставили фестиваль, подвели команду, вышли за двойную сплошную. На самом деле именно такие вещи больше всего тебя ломают (и вызывают в других случаях самоцензуру).
И что теперь, если мы хотим продолжать делать фестиваль, мы должны перестать выпендриваться и согласовывать каждый шаг. (А Анисе продолжают при этом хейтеры в личку писать письма и угрозы).
Четыре года я всегда молчал, соглашался, шёл на компромиссы и отставлял в сторону чувство собственного достоинства. Но вообще-то у меня тоже есть имя, репутация; наконец, просто можно увидеть, как много было сделано нашей командой на фестивале за эти годы и как мы не формально, а по-настоящему отдавали себя этому делу. Я реально горжусь «Духом огня» и вижу, что он был здорово сделан по гамбургскому счету. Даже если никогда не слышал слов благодарности, а только упрёки.
Поэтому на всё это я могу сказать только следующее.
Если бы я мог на машине времени вернуться в прошлое, то я знаю точно: я бы показал бы ещё раз «Аутло», зная вся последствия. Ксения и Вероника, спасибо вам за эту честь. Я не понимаю зачем существовать вообще фестивалю дебютного кино, если на нём не будет показываться самое яркое, талантливое и необычное?
За четыре года нашей работы на «Духе огня» показ «Аутло» стал самым вдохновляющим сеансом национального конкурса: у нас был полный зал, потрясающее обсуждение. Я не знаю, кто эти люди, которые пытаются запретить показ фильмов (что может быть смешнее?). Я только знаю, что в зале были взрослые зрители с разными вкусами и разным образованием, и они способны сами решить, что им смотреть, а что нет. И наш фестиваль их уважает.
Поэтому я не вижу и не понимаю, как возможен какой-либо дальнейший разговор и продолжение этого дела. Без талантливого, сложного, подчас провокативного кино непонятно, зачем нужен фестиваль, а если нужно теперь заверять каждый шаг и каждое движение, то непонятно, зачем нужен я фестивалю. Такой простой вывод.
***
К сожалению, мой пост получился слишком длинным, а самое важное я оставил для финала. Дело не в конкретном случае моего личного поражения на фестивале «Дух огня». Но весь год вроде как мы радуемся перемене мест слагаемых в Министерстве культуры, приходу туда свободных, молодых и образованных людей. Почему тогда лишь совсем немногие из организаторов фестивалей и кураторов тогда говорят о том, что:
— Практика использования «прокатных удостоверений» для запрета неугодных фильмов является прямой цензурой;
— Введение реестра кинофестивалей и необходимость в него вступать является прямой цензурой;
— Запрет нецензурной лексики в кино является прямой цензурой;
— Закон об «ЛГБТ-пропаганде» является фашистским и соответствует юридической системе Третьего рейха, а не страны в 21-м веке.
И программа-максимум (а на самом деле минимум): требовать отмены этих законов. Это и есть главные вопросы сегодня к Министерству культуры.
Но если вы сами ввели эти законы и правила, то хотя бы:
— СОБЛЮДАЙТЕ САМИ СВОИ ЗАКОНЫ (а не посылайте полицию полгода проверять фестиваль, который показал для зрителей 18+ получивший прокатное удостоверение фильм, и не наказывайте затем).
А коллег я прошу хотя бы прекратить всего бояться и перестать цензурировать самих себя.
Буквально на прошлой неделе человек, который у нас у всех в друзьях на фейсбуке, пытался сорвать крутейшему фестивалю показ короткометражки (!) из Роттердама. Не по звонку «от начальства», а просто как бы чего не вышло.
Максим Павлов, а вас мне хотелось спросить об одном: когда мы с Полиной Прибытковой работали в «Иллюзионе», вы в императивной форме требовали от нас абсолютной прозрачности, открытости и публичного обсуждения всех дел Госфильмофонда. Почему же вы не даёте никаких комментариев по поводу запрета у вас в Третьяковке показа «Аутло»?»
